Статья посвящена анализу актуальной на сегодняшний день проблематики механизма возникновения мировых финансовых кризисов. На обширном статистическом материале автор выявляет пробелы в существующих теориях, объясняющих генезис кризисных явлений в мировой экономике, и предлагает свою модель управляемого кризиса. Согласно авторской точке зрения, финансовые кризисы в мировом масштабе на протяжении последних двух веков являются результатом целенаправленной деятельности. Исследование основано на междисциплинарном подходе.

Ключевые слова: финансовые кризисы, кондратьевские циклы, ФРС, эмиссия доллара.

The article analyzes the urgent problem of the mechanism of the world financial crises emergence. On the basis of vast statistical data the author reveals deficiencies of existing theories which explain the genesis of crisis phenomena in the world economy and suggests his own model of a controllable crisis. According to the author, the world financial crises of the last two centuries are the result of purposeful activities. This research is based on the interdisciplinary approach.

Keywords: financial crises, Kondratieff waves, Federal Reserve System, dollar emission.

Выяснение основных причин возникновения экономических кризисов было и остается одной из самых актуальных научных задач. При этом множество гипотез о происхождении кризисов можно свести к четырем основным теориям (моделям): стохастической, циклической, теории кризиса перепроизводства и теории управляемости. В основе этих моделей лежат следующие фундаментальные процессы: случайность, ее противоположность - закономерность (цикличность) и волевая причинность.

Целью данного исследования является обоснование тезиса об управляемости кризисов и выдвижение на его основе эмпирически выверенной модели кризисов. Широкое распространение в экономической науке имеет циклическая теория, а именно – гипотеза о существовании экономических циклов, регулярных колебаний уровня деловой активности (от экономического бума до спада). В настоящее время различают четыре цикла разного периода: краткосрочные циклы Китчина – колебания со средним периодом 3–4 года; среднесрочные циклы Жюгляра (7–11 лет); циклы Кузнеца (15–20 лет); циклы Кондратьева – длинные волны с периодом в 40–60 лет.

Суть гипотезы о циклической природе кризиса состоит в том, что его может провоцировать наложение (интерференция) экономических циклов разной частоты. Математическая проверка данной гипотезы сильно затруднена в силу того, что четких циклов с неизменным периодом ученым выделить до сих пор не удалось. Однако в исторической хронологии экономических процессов накоплены достаточно четкие привязки к временной оси, что позволяет верифицировать гипотезу сфазированности. Исследование ставило целью на материалах исторических конъюнктурных рядов установить примерные фазы четырех экономических циклов – Кондратьева, Кузнеца, Жюгляра и Китчина, проанализировать примерные амплитуды волн и получить результат наложения их друг на друга с целью увидеть возможность возникновения кризисов вследствие этого резонансного наложения. Это можно сделать, имея данные о среднем периоде каждого из циклов и его условной амплитуде [Коротаев, Цирель 2009; Maddison 1991; Juglar 1862] (рис. 1).

Рис. 1. Сопоставление сфазированных четырех волн с периодами кризисов

Как видно из рис. 1, определенного и закономерного синхронизма между результирующей волной и наступлением экономических кризисов не наблюдается. Введя понятие универсального суммарного цикла на основании самого длинного из циклов, авторы также пришли к выводу, что все мировые кризисы должны приходиться на какую-то универсальную фазу. При этом если бы причиной кризисов являлось резонансное превышение некоего порога устойчивости, то статистически кризисы должны были бы сгруппироваться в какой-то определенной фазе универсального цикла. Однако анализ исторических рядов экономических показателей выявил, что кризисы не группируются, а распределены примерно равномерно (рис. 2).

Рис. 2. Универсальный суммированный цикл конъюнктуры и привязанное по фазе местоположение кризисов (количество наблюдаемых в истории кризисов)

Таким образом, циклическая теория кризисов не получила подтверждения при более внимательном анализе.

Аналогичным образом не подтверждается и стохастическая гипотеза кризиса (Ф. Кюдланда и Э. Прескотта) , в основе ко-торой лежит тезис о неопределенности, непредсказуемости мировой экономиче-ской конъюнктуры, что обосновывается различной природой и уникальностью кризисов, имевших место в истории, большим числом субъектов экономической деятельности. В реальности имеются факторы, отвергающие основной постулат данной теории – постулат об отсутствии закономерностей. Этими факторами являются наличие совершенно четкой тенденции к сокращению сроков межкри-зисных интервалов и учащение кризисов, а также наличие синхронизма в изме-нении целого ряда показателей экономического состояния в предкризисные периоды (рис. 3).

Рис. 3. Межкризисные интервалы по всей истории кризисов

Теория кризиса перепроизводства, самая распространенная в классической экономической теории объяснительная модель, строится на понимании причины экономических кризисов как превышения предложения над спросом товаров, вызванного отсутствием планирования совокупного производства в условиях свободного рынка. Чаще всего кризис перепроизводства рассматривается в качестве одной из фаз среднесрочного экономического цикла Жюгляра, то есть отчасти данная гипотеза может быть опровергнута вышеизложенными аргументами. Кроме того, рассмотрение кризисов двух последних столетий [Гринин, Коротаев 2010: 300–311] показывает, что в большинстве случаев детонирующий сбой происходит прежде всего в наиболее связанных с финансовым капиталом отраслях торговой и финансовой деятельности. Начавшись, кризис далее переходит на сферы реального производства, но его глубина программируется именно в финансовых отраслях. Таким образом, стоит говорить не о кризисе перепроизводства, а прежде всего о кризисах в финансовой сфере.

Для того чтобы доказать непротиворечивость этой гипотезы, нужно найти, во-первых, бенефициаров, или субъектов, которые обладают набором инстру-ментов для запуска кризиса и которым выгодно его наступление. Во-вторых, необходимо указать цель и интерес, преследуемые ими, методы их достижения и реализации.

Ключ к ответу на поставленные вопросы лежит в вопросе макросоотношения материального и соответствующего финансового оборота, иначе говоря, в соотношении реальной и виртуальной экономики. В настоящее время на мировом уровне денежная эмиссия превышает материальное производство в 10 раз, в то время как приемлемое соотношение – 1:2 [Якунин и др. 2012: 374]. Причиной такого дисбаланса является отсутствие механизма ответственности за поддержание этого баланса у страны-эмитента основной резервной валюты перед мировым сообществом.

Поскольку со времен Второй мировой войны доллар является основной валютой, а его эмиссией занимается ФРС, можно утверждать, что именно ФРС и стоящая за ней группа лиц есть клуб бенефициаров, а мировые институты и даже целые национальные государства, не исключая и самих США, являются его заложниками [Якунин и др. 2012].

Механизм кризиса срабатывает следующим образом: мировая резервная ва-люта – доллар – является товаром, которого «вдруг» становится настолько много, что он «дешевеет». В таких условиях происходит разбалансировка предложения и спроса и мировой продавец долларов вынужден предпринимать определенные действия для удержания собственной прибыли на прежнем уровне.

Таким образом, цель, преследуемая бенефициарами, – увеличение доходности своей деятельности. Собственно, выгодоприобретающим субъектом является ФРС и стоящая за ней группа лиц. Методы, используемые ими: бесконтрольная эмиссия ничем не обеспеченной валюты, производные финансовые инструменты, а также изъятие денежной массы из свободного обращения.

Волевая субъектная причинность возникновения кризиса проистекает из «вечного» конфликта труда и присвоения. Человек, для того чтобы жить, дол-жен потреблять блага, источником появления которых является труд (если пренебречь «дарами» природы). Другим источником получения блага может быть его присвоение: разбой, военный отъем, рента (торговая спекуляция, процентный доход от ссудного финансового капитала, добавочная стоимость).

В современных условиях продажа очень специфичного товара, а именно де-нег, есть одна из форм присвоения. Эта продажа является сверхвыгодным пред-приятием, поскольку если себестоимость 100-долларовой купюры составляет 4 цента, то прибыль от ее продажи будет составлять 250 000 %. На протяжении истории конфликт между трудом и присвоением только нарастал, а в последние десятилетия, после отмены конвертации доллара в золото в 1971 г., появления «цифровых денег», фьючерсных контрактов, кредитных деривативов, он достиг своего апогея.

Сегодня глобализация во многих регионах мира рассматривается как «новая форма империализма». На тесную связь одной доминирующей мировой валюты и единого стандарта демократии указывали многие политики, ученые и общественные деятели, такие как Ж. Аттали и Х. Арендт. Примером тому могут служить те обстоятельства, что в ходе переговоров с Японией, Кореей и своими европейскими союзниками США настояли на отмене субсидий и отказе от протекционизма в критически важных отраслях, проповедуя идею «торговли вместо помощи». При этом в 2001 г. Белый дом ввел пошлины на ввоз стали в США, мотивируя это тем, что «критически важная отрасль» страдает от наплыва импорта. Вопреки правилам свободной торговли США добились исключительных льгот для своего сельского хозяйства и текстильной промышленности. Принятие закона о фермерских хозяйствах, увеличившее субсидии американским производителям ряда сельскохозяйственных продуктов, вытеснило с американского рынка 75 % бразильского экспорта.

Таким образом, можно аргументированно утверждать, что ведение экономической политики по двойным стандартам стало визитной карточкой США. Результат данной политики налицо – в конце 1990-х гг. на население США (4,5 % населения планеты) приходилось более 21 % мирового ВВП, а доля США в мировом ВВП увеличилась с 20 % в начале 1990-х гг. до 30,4 % в 2000 г. Высокий уровень потребления в Америке поддерживается в режиме присвоения, поскольку значимую часть национального богатства США составляют ценные бумаги, весьма условно связанные с реальным сектором экономики, а значительная часть мировой экономики так или иначе работает на Соединенные Штаты.

Глобальное присвоение достигается США с помощью целой системы эконо-мических, финансовых и политических инструментов, в ряду которых:

создание, искусственное поддержание и увеличение спроса на доллар в мире, что дает возможность осуществлять «экспорт» долларов из США в обмен на товары других стран;
политически и экономически обусловленные кредиты развивающимся странам, обрекающие их на разрушение экономики;
махинации на фондовых и валютных биржах (наглядный пример – обрушение фондовых и валютных рынков Юго-Восточной Азии в 1997–1998 гг.);
информационные манипуляции;
манипуляции ценами на мировом рынке (обрушение цен на нефть в 1986 и 2008 гг.).

Угроза падения курса доллара является весьма эффективным средством при-нуждения других государств финансировать американскую военную экономику и американский экономический рост, поскольку многие страны мира являются крупными держателями казначейских ценных бумаг США. Это стало очевидным в 1970-х гг., когда американскому доллару как международной валюте альтерна-тив не оказалось.

Однако проповедуемое США «евангелие экономической глобализации» [Престовиц 2005: 9] не выдержало проверки финансовым кризисом 1997–1998 гг. В течение 1990-х гг. «экономическое чудо», возникшее в 1960-е гг. в Японии, охватило Корею, Тайвань, Гонконг, Сингапур, Малайзию и Таиланд. Кризису предшествовал приток инвестиций из США, Японии и Европы в экономику Юго-Восточной Азии. На этом фоне лидеры стран Азиатско-Тихоокеанского региона на встрече в Индонезии в 1994 г. поддержали глобализацию, объявив о создании организации Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества и взяв обязательство к 2020 г. обеспечить полную свободу торговли. Но механизм кризиса уже был запущен. В самый неподходящий момент иностранные банки, как по команде, потребовали возвращения краткосрочных займов, а хедж-фонды начали играть на понижение тайского бата. Свидетельством «рукотворного» характера данного кризиса явился отказ Б. Клинтона оказать помощь Таиланду, несмотря на давле-ние со стороны мирового сообщества. Падение малазийской и индонезийской валют, гонконгского доллара и корейской воны началось сразу за обвалом бата.

Обращает на себя внимание, что меры премьер-министра Малайзии Махатхира по спасению ринггита путем запрета продажи малазийских ценных бумаг без покрытия и введения ограниченного контроля движения денег в стране встретили жесткую критику со стороны международной финансовой элиты и американского правительства, вследствие чего Малайзия была отрезана от внешних финансовых источников. Остальные страны вынуждены были реструктуризировать свою экономику по рецептам МВФ, находящегося под сильным влиянием ФРС. Показательно, что Минфин США пресек все попытки Японии самостоятельно оказать помощь странам Юго-Восточной Азии. Белый дом не мог позволить себе потерять единоличный контроль над регионом Юго-Восточной Азии [Там же: 51, 87–95].

Выдвигаемая авторами модель управляемого кризиса базируется на ряде гипотез, которые верифицируются на основе статистических данных:
а) исторически доминирует один и тот же механизм управляемого циклического кризиса;
б) понимание механизма управления кризисом (мотивов его бенефициаров и их действий) позволяет прогнозировать новые кризисы;
в) возможна разработка рекомендаций мировому сообществу по преодолению кризисов.

Методология научного доказательства включает в себя следующее.

Введение понятия стандартного цикла финансового кризиса и его статистическое «портретирование».
Вскрытие причинно-следственных связей взаимозависимых параметров развития через устойчивость задержек во времени.
Выявление устойчивых мотивов и интересов лиц, управляющих кризисами.

Итак, основная гипотеза модели управляемого кризиса строится на предположении об устойчивом архетипе поведения мирового эмитента (негосударственной независимой Федеральной резервной системы США). Он состоит в стремлении максимизировать доходность. Торговля долларом является сверхдоходным бизнесом (250 000 %), что заставляет производителя этого товара организовывать свой бизнес по авантюрному, кризисному сценарию. Доходность эмитента в общем виде представляет собой: доходность ≈ (номинальная) × (физическая) × (финансовая активность):

Д ~ Сх (М + ΔМ) х Ф х К.

Номинальная доходность (Д) определяется ставкой рефинансирования (С) и объемом денежной массы (М + ΔМ), где М – накопленная денежная масса, а ΔМ – текущий эмиссионный прирост. Физическая доходность (Ф) определяется возможностью обмена необеспеченных «банкнот» на реальные блага. Ее характеризует региональный валютный курс доллара в странах и регионах обменов (К). Показатель финансовой активности учитывает, что не вся эмитированная и внедренная в мировые обмены денежная масса «работает».

Для того чтобы создать финансовый кризис, то есть дефицит оборотного ка-питала, необходимо управлять мировой денежной массой (ее инструмент – право эмиссии доллара, принадлежащее ФРС). Но этот инструмент ограничен, по-скольку он «работает» только на положительных приростах денежной массы и позволяет лишь уменьшать их до нуля. Однако для организации кризиса необходим значительный дефицит денежной массы. Крупные финансовые операторы, связанные с центром принятия решений (ФРС), являются дополнительными механизмами, которые помогают «заморозить» оборот уже эмитированной массы. Отследить существование этого механизма можно путем наблюдения за изменчивостью коэффициента финансовой активности (активность мировых инвестиций, которая является доступным статистическим показателем). Таким образом, становится возможной количественная оценка доходности эмитента с точностью до тенденции. Математически «тенденция» позволяет увидеть при-чинно-следственные связи, что уже достаточно для проверки гипотезы на достоверность.

Итак, латентный клуб бенефициаров (стоящий за спиной ФРС), может управлять как спросом на товар (доллар) путем эмиссии и ценой товара (ставка рефинансирования), так и «финансовой активностью», отдавая команды по цепочке соподчиненных институтов. На деле это срабатывает следующим образом. Хотя региональным курсом доллара управляют национальные правительства, однако в случае подчиненности авторитету, политическому или военному диктату США, десуверенизированные правительства определяют курс доллара в рамках стратегии, навязываемой США в своих интересах. При построении модели кризиса и его «портретировании» важно учитывать, что те параметры, которые управляются ФРС непосредственно, откликаются на «команды» сразу же (цена товара). Те же показатели, которые управляются ею косвенно, откликаются на принятие решений с некоторой задержкой. Все это находит подтверждение в анализе экономических показателей разных стран мира, а значит, очерченная схема функционирования финансовой системы является верной.

Итак, перейдем к рассмотрению механизма возникновения мировых циклических финансовых кризисов. Если рассматривать доллар как товар, то поставщик этого товара – Федеральная резервная система США, – как и любой продавец, преследует три цели:

Продать как можно большее количество товара.
Продать товар как можно дороже.
Сделать доллар как можно более дорогим с точки зрения товарного наполнения.

По сути дела, мировые финансовые кризисы представляют собой экстренные меры в условиях, когда не удается достичь максимальных показателей по поставленным целям.

Рис. 4. Модель стандартного трехфазного циклического кризиса

Первая фаза – предкризисная. Вторая – сам кризис, третья фаза – посткризисная. В первой фазе эмитент стремится максимизировать свою доходность. Он наращивает ставку рефинансирования, объемы эмиссии и в общем стремится увеличить все доступные его влиянию сомножители доходности, что приводит вследствие перенасыщения рынка к падению курса доллара и снижению финансовой активности и, как следствие, – к падению доходности в целом.

У эмитента и его закулисных бенефициаров возникает задача: повысить спрос, курс доллара и активность, для чего на ниспадающей ветви доходности «организуется» кризис в виде: 1) резкого снижения объемов эмиссии (создается дефицит денежной массы); 2) снижения «по указке» финансовой активности (усиливается дефицит денежного оборота, то есть снижается эффективная накопленная денежная масса М и соответственно Ф); 3) снижения ставки рефинансирования для восстановления спроса на товар-доллар. Собственно, все эти меры и приводят к ситуации кризиса.

Во второй фазе (собственно, фаза кризиса) предпринятые меры дают результат, а именно – начинается рост курса доллара и финансовой активности. Останавливается падение доходности. В третьей, посткризисной, фазе она окончательно восстанавливается, и стандартный кризисный цикл замыкается. Более того, статистика показывает, что доходность в итоге оказывается на уровне, превышающим докризисный показатель.

Проведение статистического анализа 13 кризисов (рис. 2) показало, что все кризисы проистекали по изложенной выше модели. Такая закономерность может наблюдаться только тогда, когда действует одна и та же причина кризиса – управляемость. Кроме того, несовпадение конечных точек соответствующих кривых с начальными (рост доходности, о котором мы говорили выше) позволяет утвер-ждать, что клуб бенефициаров и страна-эмитент в итоге получают прибыль от кризисов, то есть достигают своей интегральной цели.

Помимо данного факта ответственность ФРС и латентного клуба бенефициаров за организацию мировых кризисов может быть также подтверждена тем, что, как показывает статистика, США испытывали ущерб всего в 9 % случаев кризиса за период 1960–2010 гг. В случае с Россией этот показатель достигает 67 % (1990–2000 гг.). Также весьма показательна статистика мировых кризисов в сопоставлении с собственно американскими рецессиями. При построении исторической зависимости величины межкризисного периода она получается принципиально разной для внеамериканских мировых кризисов и собственно американских. Кризисы в США происходят все реже, а в мире – все чаще. И, наконец, последнее, но не менее важное. Денежной массой в мире, как выше уже говорилось, могут управлять финансовые мировые организации, объединенные в кланово сплоченную интернациональную сеть. При этом коэффициент клановости (показатель, который отображает долю лиц в руководстве, объединенных существенно значимым для их деятельности признаком – орденское членство, родственность, землячество, национальность) топ-состава ФРС, подсчитанный по данным публичных официальных досье, составляет 47 %. Для сравнения: для политического истеблишмента России этот коэффициент исторически достигал своих максимумов, но никогда не превышал 35 %. Итак, статистическая феноменология подтверждает гипотезу и объяснитель-ную модель управляемости финансовых кризисов.

Рис. 5. Статистический трехфазный портрет мирового циклического кризиса
(построено по статистическим данным ФРС и Мирового банка)

Наконец, стоит отдельно остановиться на том, что вышеописанные тренды, а именно рост уровня доходности и учащение и углубление кризисов, связаны напрямую, и эта связь имеет огромное значение в прогностическом плане. Рост доходности приводит к постепенному сближению исходного (предкризисного) уровня и порога устойчивости системы. В какой-то момент трендового роста исходной предкризисной доходности она достигнет порога устойчивости. Этот момент станет моментом возникновения суперкризиса , преодолеть и контролировать который в рамках существующей системы связей будет просто невозможно, и, очевидно, этот кризис покончит с текущей финансовой системой. По авторским подсчетам, этот срыв может произойти в районе 2022 г., а это означает, что мир вступает в период нестабильности, войн, терактов, экономических потрясений.

Рубежным событием в функционировании международной финансовой системы стал 1971 г. – год отмены золотого долларового стандарта. Начиная с это-го момента доллар оказался не обеспеченным никакими реальными активами, он обеспечивался товарами и услугами, объем которых оценивался все теми же деньгами, и вскоре оказался несопоставим с денежной массой. В итоге финансовая система приобрела все признаки типичной финансовой пирамиды, управляемой ФРС США. Стоимость доллара определяется постоянно генерируемым искусственным спросом на него как на главную мировую резервную валюту. Фактически доллар является «ценной бумагой», опирающейся толь-ко на доверие к нему плательщиков, обеспеченное сложной системой политических, психологических, военных, финансовых и организационных мер. Устройство международной финансовой системы обязывает все страны пользоваться долларом в качестве главной резервной валюты, основного платежного средства, обеспечивающего международную торговлю, и, что еще более значимо, брать долларовые кредиты, для выплаты процентов по которым, как правило, приходится прибегать к еще большим займам в тех же долларах. Все это в сумме дает ФРС право и возможность неограниченной эмиссии, что создает мировую финансовую пирамиду [Лисовский 2011].

При этом лишняя денежная масса систематически «сбрасывается» на между-народный товарный рынок в обмен на сырье или переливается в высокоприбыльные сектора финансового рынка. По этой причине начинают надуваться разные «пузыри». Например, в 1995–2000 гг. деньги шли прежде всего в сектор высоких технологий, что отражает индекс NASDAQ. До 2000 г. этот индекс рос почти по экспоненте, а общий объем капитализации составил порядка 10 трлн долларов. Цена акции многих компаний в сфере информационных технологий увеличивалась ежегодно в десятки раз. Потом вверх пошли ценные бумаги, связанные с ростом цен на недвижимость. Таким образом, сфера приложения спекулятивного капитала может меняться, поскольку стимулирование постоянного роста потребления на внутреннем и внешнем рынке является необходимым условием функционирования мировой финансовой системы.

Другим инструментом поддержания относительной стабильности финансовой пирамиды являются международные кредиты, дающие мощный «сток» ничем не обеспеченной валюты взамен на поставки реальных ценностей – сырья и товаров. При этом ФРС перекладывает большую часть последствий эмиссии долларов на мировую финансовую систему.

Если в математической модели мирового взаимодействия валют рассматривать деньги как инструмент борьбы за доминирование, то мы увидим, что стремление внедрить свою валюту на мировой рынок присутствует всегда и оно способствует созданию ситуации неустойчивости и суперкризиса как кульминации этой неустойчивости.

Прогнозирование очередного кризиса , равно как и прогнозирование в целом, может быть состоятельно тогда, когда оно основано на выявлении определенной закономерности развития прогнозируемого явления. Закономерность можно выразить в математическом виде и использовать ее уже математическую модель для прогноза развития тех или иных параметров. Если в модели правильно отражена исходная закономерность, то, мониторируя соответствующие параметры, можно прогнозировать развитие и, в частности, финансовые кризисы.

При этом сложность прогнозирования масштабных социальных систем связана с множественностью одновременно идущих процессов, которые маскируют и «зашумляют» мониторируемый результат, однако эта сложность может быть преодолена методами статистического сглаживания, фильтрации, выделения доминант из шумов. Аналогичным образом может быть учтена и субъективность или воля «суперправителей» (или группы лиц), которая может повлиять на изменения макроэкономических показателей. В частности, для тех, кто имеет возможность вызывать на мировых рынках спекулятивные настроения или иным способом (например, управляя эмиссией мировой резервной валюты) влиять на глобальные экономические показатели, наиболее вероятным архетипом является извлечение дохода.

Даже при всей своей вероятностности и условности ценность прогноза заключается в том, чтобы сгладить ущерб, который может быть нанесен кризисом. Принципиально достижимым в рамках прогнозирования является указание вероятностно закономерных сроков возникновения кризиса.

Потребность и важность мировых материальных обменов обусловливает необходимость единой обменной валюты. Корень проблем заключается в том, что страны, вступающие в международные товарно-денежные отношения, как и в индивидуальных обменах между людьми, объективно нуждаются в эквиваленте стоимости. Золото и иные ценные материалы в конце концов уступили место валюте в силу недостатков общего объема, физических неудобств оборота и по политическим и экономическим причинам.

Мировые финансово-экономические кризисы при этом являются результатом волевых усилий страны-эмитента, нацеленных на восстановление падающей доходности своей системы.

Встает принципиальный вопрос: возможно ли создать иные системы мировой резервной валюты? В перспективе, вероятно, да. Но это произойдет в итоге череды силовых попыток, глобальных «воспитательных» кризисов, вероятно, военных конфликтов, глобальных терактов и дестабилизирующих политических событий. Мир входит в эту полосу.

Соответственно перечисленные начальные условия являются постановкой задачи по переустройству мировых финансов. Все инициативы, которые сегодня наблюдаются в мировом сообществе, так или иначе должны быть связаны с решением поставленной задачи или ее составных частей.

Именно поэтому выдвигаемые на этапе современного кризиса лидерами G-7 или G-20 предложения относительно более эффективного контроля эмиссии мировых финансов, производных финансовых инструментов, создания новых мировых финансовых регуляторов, выработки критериев оценки функционирования мировой финансовой системы, то есть предложения относительно второстепенных вопросов, не способны разрешить проблем, с которыми столкнулось человечество. По сути дела, для действующего клуба бенефициаров подобного рода саммиты и заседания являются лишь способом оттянуть время.

История конфликта эксплуататора и эксплуатируемого на национальном уровне дает человечеству урок: бескровно такие конфликты не разрешаются. Солидаризация, консолидация и действие-противодействие эксплуатируемого мира являются обязательным условием и исторической неизбежностью. Мир должен начать консолидацию в отличном от западного альянса ареале. Когда-то это были СССР, арабский мир, Китай, социалистический лагерь и так называемый третий мир. Сегодня это в первую очередь Китай, Индия, Латинская Америка, по-прежнему арабский мир (несмотря на разгром арабской солидарности в ходе инспирированных «революций»), Россия (при условии освобождения от добровольного американоцентризма и неолиберализма). И хотя в настоящий момент признаки такой консолидации могут быть охарактеризованы как не очень явные и решительные, однако предстоящее десятилетие (2010–2020 гг.) будет проходить под знаком указанной консолидации.

Неважно, какое название будет у новой единой мировой валюты. Например, от слов “world” и “currency” ее можно назвать “wocur” или как-то иначе. Главное, чтобы она не совпадала с любой национальной валютой. Главное, чтобы эмитирующий центр не совпадал с любым национальным центром эмиссии. Этот мировой центр эмиссии, банк кредитования, должен быть симметричными по отношению к любой стране мира. Поэтому органы-регуляторы должны формироваться не на основе взноса-вклада страны, как, например, сейчас делается в МВФ, а на основе принципа «одна страна – один голос».

Поскольку такой центр эмиссии и соответствующий банкинг будут приносить доход, который сегодня потребляют клуб бенефициаров, стоящий за спиной ФРС, и отчасти США, то он должен быть направлен в специальный фонд (аналог МВФ) и также находиться под симметричным мировым контролем. Его средства могли бы играть роль общего протобюджета мира для его (мира) социализации, реализации цели перераспределения, помощи бедным странам и в случаях форс-мажорных обстоятельств покрытия ущерба, нанесенного тем или иным странам.

Достаточно ясно, что США и Запад будут торпедировать такую реконструкцию мировых финансов. Поэтому более активную позицию могли бы занять Китай, Индия, арабский мир, Россия, СНГ, Латинская Америка.

Насколько реалистичен такой план? На данный момент он, конечно, производен от количества долларовых запасов и ценных бумаг США у государств, от соблазна самим построить аналог нынешней ФРС и монополии доллара или хотя бы региональной монополии собственной валюты. Поэтому путь к принципиально новой системе организации мировых финансов будет долгим и непростым. Ускорять и стимулировать этот процесс будут все новые кризисы, а теория управляемых мировых финансовых кризисов позволяет прогнозировать, что они неизбежны и будут происходить все чаще.

Если говорить о роли России на этом неизбежном пути, то ее сначала необходимо реабилитировать из того состояния, которое заставляет отнести современную Россию к сателлиту западного проамериканского альянса, включенного в систему мирового кланового управления. Не стоит подпадать под обаяние политической риторики некоторых современных российских политиков, которые вроде бы пытаются опровергнуть указанный тезис. Риторика очень часто расходится с практикой.

Россия вполне могла бы выйти в мир с предложением, основанным на вышеизложенных идеях. И это предложение было бы сообразно той роли, которую Россия традиционно играла в мире.

Литература

Гринин Л. Е., Коротаев А. В. Глобальный кризис в ретроспективе: Краткая исто-рия подъемов и кризисов: от Ликурга до Алана Гринспена. М., 2010. (Grinin L. E., Korotayev A. V. Global crisis in retrospective: A brief history of raisings and crises: From Lycurgus to Alan Greenspan. Moscow, 2010).

Коротаев А. В., Цирель С. В. Кондратьевские волны в мировой экономической динамике // Системный мониторинг. Глобальное и региональное развитие / под ред.Д. А. Халтуриной, А. В. Коротаева. М., 2009. (Korotayev A. V., Tsirel S. V. Kondratieff waves in the world economic dynamics // System monitoring. Global and regional development / Ed. by D. A. Khaltourina, A. V. Korotayev. Moscow, 2009).

Лисовский Ю. А. Экономика безумия. М., 2011. (Lisovsky Yu. A. Economy of madness. Moscow, 2011).

Престовиц К. Страна-изгой. Односторонняя полнота Америки и крах благих намерений. СПб., 2005. (Prestovits K. Rogue country. Unilateral completeness of America and crash of good intentions. St. Petersburg, 2005).

Якунин В. И., Сулакшин С. С. и др. Политическое измерение мировых финансовых кризисов. М., 2012. (Yakunin V. I., Sulakshin S. S., et al. Political measurement of world financial crises. Moscow, 2012).

Juglar C. Des crises commerciales et leur retour periodique en France, en Angleterre et aux Etats Unis. Paris, 1862.

Kydland F., Prescott E. Time to Build and Aggregate Fluctuations // Econometrica. 1982. Vol. 50. No 6. Pp. 1345–1370.

Maddison A. Dynamic Forces in Capitalist Development. Oxford, 1991.

В зависимости от применяемой методики расчета ВВП США (абсолютная величина или с учетом паритета покупательной способности) достигает трети или четверти всего производимого в мире валового продукта.

Глобальная мировая экономическая система имеет нелинейный, циклический или волновой характер своего развития, который в течение ХХ века определила наука. Ее динамику задает периодичность различных по структуре и продолжительности колебаний, образующих циклические процессы, совокупность которых может объяснить сложную структуру глобальной как временной, так и пространственной динамики мировой экономической системы в целом. Цикличность как oбьективнaя зaкономерность эконoмического развития по свoему содержанию многограннa. Если в оснoвy критeрия клaссификaции положить длительность, то онa, прежде всего, будeт включать следующие шесть видов циклов:

1. Аграрные сверхмалые циклы сроком до 1 года - сезонные краткосрочные колебания в сельском хозяйстве;

2. Финансово-экономические мaлые циклы срoком 3-5 лет (в среднем 4 года) - краткосрочные колебaния финансово-деловой aктивности;

3. Промышленные (деловые) средние циклы сроком 7-11 лет (в среднем 9 лет) - срeднесрочные колебания, связанные с возобновлением активной части основного капитала в промышленности;

4. Строительные средние циклы сроком 16-20 лет (в среднем 18 лет) - срeднесрочные колебания, связанные с возобновлением пассивной части основного капитала, прежде всего жилья;

5. Большие циклы конъюнктуры сроком 50-60 лет (в среднем 54-55 лет) - долгосрочные "длинные волны" изменения технологических укладов (ТУ);

6. Сверхбольшие вековые циклы - долгосрочные колебания сроком 100-120 лет (в среднем 108-112 лет), нaпример, вековые циклы изменения экономического и политического лидерства.

Хотя критeрий длительности циклов только один из возможных, типы циклов различаются нeоднознaчностью мaтeриaльной основы, хaрaктeром воздействий нa экономические процессы, анализу которых в мировой экономике и посвящена данная работа. Кроме того, различные циклы нaклaдываются один нa другой, между ними возникает эффект синхронизации, yсложняется их диффeрeнциaция, особенно, при синхронизации кризисных их фаз, когда негативные последствия кризиса возрастают до катастрофических размеров. Это произошло во времена Великой депрессии 1929-1939 гг., накопленные противоречия которой привели ко второй мировой войне, продолжавшейся ровно шесть лет (с 1 сентября 1939 до сентября 1945 г.), предоставив возможность США выйти на докризисный уровень их ВВП в 1941 г., а в конце войны - в 1945 г. на фоне разрушенной европейской и ряда азиатских экономик ВВП США составлял уже почти половину мирового валового продукта (МВП).

Идею промышленных (деловых) циклов впервые сформулировал французский ученый Клемент Жюгляр, который в средине XIX века (1862 г.) сделал их расчеты . В структуре циклической парадигмы коэволюционного развития нaиболее рeльефно вырaжaются именно промышленные (деловые) срeдние циклы. Они нaиболеe взaимодействуют как с мaлыми краткосрочными финансово-экономическими циклами, открытыми уже в начале 1920-х годов американскими экономистом российского происхождения Джоном Китчиным и исследователем финансовых циклов В. Крамом , так и с долгосрочными большими циклами конъюнктуры, тоже открытыми в начале 1920-х годов выдающимся российским ученым Николаем Кондратьевым . Деловые (промышленные) срeдние циклы нaиболеe результативно влияют нa развитие экономических процессов и имeнно поэтому их определяют как бaзисные.

Итак, в конце XIX в. в экономической науке сформировалось представление о существовании единого "промышленного", или "делового" цикла длиной в 7-11 (в среднем девять) лет, который со ссылкой на авторство Жюгляра был детально описан и всесторонне проанализирован в "Капитале" Карла Маркса , благодаря чему он широко вошел в проблематику мировой экономической теории и практики. Именно в среднем девятилетний интервал был присущ средним циклам колебаний объемов мирового валового продукта (МВП) на нисходящей составляющей четвертой кондратьевской «длинной волны», в последней четверти ХХ в. и в начале XXI века, что соответствует так называемой благодаря их автору «четвертой эмпирической правильности» больших циклов конъюнктуры Николая Кондратьева .

Cледует отметить, что еще до исследований среднесрочного делового цикла во второй половине XIX века, в конце первой его половины английский экономист Хайд Кларк в журнале "Railway Register" за 1847 г. обратил внимание на длинные 60-летние колебания уровня цен, связывая их с периодичностью появления пятен на Солнце. Мировое научное сообщество узнало об этом первоисточнике благодаря ссылке на него одного из основоположников теории маржинализма - тоже английского экономиста Уильяма Стэнли Джевонса , который впервые среди ученых-экономистов исследовал и взаимосвязь экономических циклов с циклами солнечной активности, средняя продолжительность наиболее известных из которых - циклов Швабе-Вольфа - составляет в среднем 11 лет. Исследуя природу делового цикла и периодичности возникновения финансовых крахов в работе "Изучение денежного обращения и финансов", напечатанной в 1884 г., Джевонс обратил внимание на интересное явление, подмеченное Кларком, и даже дал периодизацию 30-летних периодов растущих и ниспадающих цен, однако анализ этого явления в его планы не входил. Этот труд был напечатан только через два года после трагической смерти Джевонса, когда в 1882 г. он утонул в Темзе. Таким образом, дoлгoсрoчные циклические кoлебaння в экoнoмике были выявлeны учeными-экoнoмистaми eщe в cредине XIX века, но не были четко определены, как это уже в начале 1920-х годов впервые удалось сделать выдающемуся российскому экономисту Николаю Кондратьеву .

Уже более чем через полвека от открытия первых экономических циклов Клемента Жюгляра будущий нобелевский лауреат в области экономики Семен Кузнец (Саймон Казнец) , который в 20-е годы ХХ в. эмигрировал из Украины в США (сначала он из Харькова, где учился в университете, вернулся в город своего рождения - Пинск в Белоруссии, который согласно Рижскому договору отошел к Польше, с которой он потом переезжал в Германию и Францию и отбыл в 1927 году в США к отцу, эмигрировавшему туда еще за 5 лет до начала первой мировой войны), проанализировал инвестиции в основной капитал как источник экономического роста и создал теорию лидирующего сектора. Он пришел к выводу, что инвестиции в промышленном секторе формируются в определенный кластер связанных между собой отраслей с достаточно четкой 30-летней периодичностью. Причем под лидирующим сектором он определил группу технологически и организационно взаимосвязанных отраслей. В своем исследовании Казнец выделил два основных лидирующих сектора - первичный (добывающие отрасли, сельское хозяйство) и вторичный (промышленные обрабатывающие отрасли). Динамика экономического роста, по идее Казнеца, объяснялась сменой периодов, в течение которых соотношение цен на продукцию этих секторов способствует повышению доходов в промышленности, периодами, когда это соотношение более благоприятно для развития первичных секторов. Такая зеркальная ценовая динамика в двух взаимосвязанных секторах экономики порождает дискретность в величине и направлении инвестиционных потоков.

Таким образом, Казнец сделал очень важный вывод, что инвестиции в промышленный сектор подвержены кластеризации с достаточно четкой 30-летней периодичностью, и тем самым объяснил механизм больших циклов конъюнктуры выдающегося российского экономиста Николая Кондратьева, с которым он через жену Кондратьева имел переписку во времена заключения последнего в Суздальском политизоляторе. Как непосредственному ученику американского исследователя экономических циклов Уильяма Митчелла Казнецу принадлежит открытие и «строительных циклов» с амплитудой колебаний 16-25 лет (в среднем 20 лет), т.е. циклов приблизительно в два раза длиннее циклов Жюгляра и связанных с восстановлением пассивной части основных фондов, прежде всего жилья.

Следует отметить, что понятие лидирующего сектора имеет истоки в идеях выдающегося украинского экономиста Михаила Туган-Барановского . Еще в 1894 году он создал системную теорию периодичности промышленных кризисов, обусловленной цикличностью инвестиционного процесса, обеспечивающего долгосрочный подъем быстрым расширением одного или нескольких ключевых секторов. Его исследования высоко оценивали выдающиеся экономисты первой половины ХХ в. Джон Мейнард Кейнс и Йозеф Алоиз Шумпетер. А уже в начале второй его половины Элвин Хансен, которого называли «американским Кейнсом», в фундаментальной монографии «Экономические циклы и национальный доход» высказал мнение, что книга Туган-Барановского о периодичности промышленных кризисов, как и книга Адама Смита о природе и причинах благосостояния наций, «перевернула экономическую теорию вверх дном» .

По теории Туган-Барановского история кризисов в Англии обнаруживает приливы и отливы экономической жизни, которые циклически повторяются. Цикл бывает долговременным или кратковременным в зависимости от конкретных экономических условий, складывающихся в каждый исторический период. Цикл не представляет собой явления, управляемого математическим законом, поскольку кризисы в Англии XIX в. повторялись с интервалом от 7 до 11 лет. Движение периодично в том смысле, что происходит смена последовательных фаз процветания и депрессии, возникновение и исчезновение которых имеют циклическую форму. По сути, промышленный цикл можно представить как закон, присущий самой природе капиталистической экономики.
Как указывает Туган-Барановский, благодаря наличию денег и кредита, все колебания экономики получают гораздо больший размах. Но факторы денежного обращения только усиливают цикл, поскольку деньги не являются его основной причиной. Промышленный цикл глубоко коренится в самой природе капиталистической экономики. Неотъемлемые свойства современной экономики делают цикл неотвратимым явлением. Но это еще не объясняет, почему фазы процветания и депрессии с такой удивительной правильностью сменяют друг друга. Ответ на этот вопрос вытекает именно из истории промышленных циклов в Великобритании.

По мнению Туган-Барановского, самой характерной особенностью промышленных колебаний является тот факт, что изменения цен на железо совпадают с фазами цикла. Цена железа неизменно высокая во времена процветания и неизменно низкая при депрессии. Цены других продуктов колеблются далеко не так закономерно. Это указывает на существование тесной связи между колебаниями спроса на железо и фазами цикла. Спрос на железо увеличивается в период процветания и сокращается в период депрессии. Но железо представляет собой главный материал, используемый в производстве орудий производства. По состоянию спроса на железо можно судить и о спросе на средства производства в целом. Значит, восходящая фаза цикла характеризуется увеличением спроса на средства производства, нисходящая фаза - сокращением этого спроса.

Уже через столетие, в начале 1990-х годов известными российскими учеными-экономистами современности Леонидом Абалкиным, Сергеем Глазьевым, Владимиром Маевским, Станиславом Меньшиковым, Юрием Яковцом было восстановлено школу русского циклизма, в которой есть и украинская составляющая и начало которой в экономических науках идет именно от работ Михаила Туган-Барановского (1865-1919). Большую часть своей жизни он преподавал политическую экономию в Санкт-Петербургском университете и вырастил достойного ученика Николая Кондратьева (1892-1938) . Последний изучив и обработав методами математической регрессии огромный эмпирический материал, отражающий социально-экономическое развитие Германии, Франции, Британии и США с конца XVIII до 20-х годов ХХ в., и сопоставив индексы товарных цен, курсы ценных бумаг, уровни зарплаты, показатели оборота внешней торговли и т.п., пришел к выводу о наличии в динамике социально-экономических процессов закономерных больших циклов конъюнктуры, каждый из которых «имеет две волны - повышательную и понижательную», но точнее будет говорить о повышательной и понижательной составляющих каждой волны или большого цикла конъюнктуры. Кондратьев определил примерные временные рамки каждого из циклов и описал закономерности обоих типов составляющих «длинных волн» (одновременно охарактеризовав средние и короткие волны экономической конъюнктуры, имеющих иные закономерности).

Причем совмещение разных кривых для разных стран создавало определенные временные лаги между различными показателями, т.е. их отклонения от средневзвешенной "длинной волны", что тоже было учтено им в итоговых выводах. В своем докладе "Большие циклы конъюнктуры", который был им подготовлен для публичной дискуссии 1926 г., Кондратьев писал:
"Считая пока невозможным определить совершенно точно годы перелома в развитии больших циклов и учитывая неточность определения моментов таких переломов (на 5-7 лет), проистекающую из самого метода анализа данных, можно, все же наметить следующие наиболее вероятные границы больших циклов:

I-ый большой цикл конъюнктуры

1. Повышательная волна первого цикла - с конца 80-х - начала 90-х гг. XVIII в. до периода 1810 - 1817 гг.;

2. Понижательная волна первого цикла - с периода 1810 -1817 гг. до периода 1844 - 1851 гг.;

II-ой большой цикл конъюнктуры

1. Повышательная волна второго цикла - с периода 1844 - 1851 гг. до периода 1870 -1875 гг.;

2. Понижательная волна второго цикла - с периода 1870 - 1875 гг. до периода 1890 - 1896 гг.;

III-ий большой цикл конъюнктуры

1. Повышательная волна третьего цикла - с периода 1891 - 1896 гг. до периода 1914 - 1920 гг.;

2. Вероятная понижательная волна третьего цикла - с периода 1914 - 1920 гг. ".

По сути, он сумел предсказать Великую депрессию 1929-1939 годов еще в 1922 г., т.е. за 7 лет до ее начала, опередив прогнозы выдающихся австрийских экономистов Людвига фон Мизеса и Фридриха фон Хайека, которые предупреждали о наступлении большого кризиса в течение 1925-1929 гг. .

Николай Кондратьев был одним из теоретиков НЭПа в СССР, выступал против форсированной индустриализации и отказа от рыночных механизмов. Еще в 1920-е годы его тексты стали хорошо известны в мире. В 1989 году, во время «перестройки», труды Кондратьева, наконец переизданы в СССР . Исследованные им длительные циклы экономического развития (длиной 50-60 лет) - большие циклы конъюнктуры и называют «Кондратьевскими». В 1939 г. Йозеф Шумпетер назвал их «длинными волнами» Кондратьева, позднее их стали называть сокращенно К-волнами.

Наибольшей заслугой Кондратьева является тот факт, что экономическая конъюнктура (по его определению, это синоним экономической динамики) - является постоянным процессом, в составе которого присутствуют два вида движения - один отражает волнообразные, спонтанные обратимые процессы, а второй - необратимые, эволюционные, отражающие постепенное развитие производительных сил общества. Но Кондратьев заметил, что кроме коротких и средних колебаний рыночной экономики, на практике встречаются очень короткие и более длинные колебания. Как отмечают Е.В. Белянова и С.А. Комлев в своей статье «Проблемы экономической динамики в творчестве Кондратьева» - предисловии к первому переизданию его работ в 1989 г., «изучая обратимые процессы экономической динамики, Н. Д. Кондратьев выделял колебания экономической активности с различным периодом - менее года (сезонные), три с половиной года [циклы Китчина , торгово-промышленные циклы [Жюгляра в 7-11 лет и, наконец, большие циклы конъюнктуры [Кондратьевские длинные волны] 50-60 лет».

Австро-американский экономист Йозеф Шумпетер выдвинул идею перенакопления капитала, связав это явление с техническим прогрессом. Он считал, что экономический рост является циклическим процессом, обусловленным скачкообразным характером инноваций (нововведений), а также разбил большие циклы конъюнктуры на иные две составляющие - инновационную и имитационную . Кроме того в 1939 г. он сделал гипотезу, что в одну Кондратьевские длинную волну вкладывается шесть среднесрочных циклов Жюгляра, а каждый из последних включает три краткосрочных цикла Китчина, т.е. о явлении фрактальности, открытом американским математиком Бенуа Мальдебротом уже в 1975 г., то есть только через 36 лет после изложения шумпетерианской гипотезы. Она в течение следующих 70 лет экономического развития полностью подтвердилась, за исключением того, что в один цикл Жюгляра иногда вкладывается не три, а два цикла Китчина, поскольку продолжительность последних составляет от 36 до 59 месяцев.

Как обобщение антикризисных мер разных стран во времена Великой депрессии, выход в свет работы Джона Мейнарда Кейнса «Общая теория занятости, процента и денег» (1936 г.) положил начало кейнсианской теории цикла. В этом исследовании, где были использованы отдельные положения предыдущих теорий, представлена новая макроэкономическая концепция, объясняющая механизм рыночного хозяйствования в целом, причины его отклонений от равновесия, а также направления государственного вмешательства в рыночную систему. Дальнейшее развитие кейнсианской теории связано с именами Элвина Хансена , Роя Харрода , Джона Хикса и Пола Самуэльсона , который исходя из основных положений этой теории и написал в 1945-1948 гг. первый в мире учебник по новой отрасли экономической науки - макроэкономике, которая и родилась благодаря Кейнсианской революции.

В начале 1970-х годов кейнсианской теории уже было противопоставлено монетарную теорию цикла Милтона Фридмана . Согласно ей главную роль в динамике национального дохода и цикла играет нестабильность денежных предложений, вина за которые возлагается на государство. Главным стабилизатором экономики монетаристы считают объем денежных предложений.

На фоне валютно-финансового и нефтяного кризисов 1970-х годов, с выходом в 1975 году книги «Технологический пат: инновации преодолевают депрессию» немецкого ученого Герхарта Менша , проживавшего в то время в США, научное сообщество заинтересовалась изучением механизма экономического кризиса, к которому ведут «псевдоинновации» (эту дефиницию ввел в оборот именно Менш), снижающие эффективность производства и ведущие экономику к кризису.

В 1989 г., уже после научной реабилитации Кондратьева в СССР, выходит книга российских ученых Станислава Меньшикова и Ларисы Клименко «Длинные волны в экономике. Когда общество меняет кожу» , где указывались основные их концепции: инновационная теория (Шумпетер, Казнец, Менш, Кляйнкнехт, Ван Дайн), теория перенакопления в капитальном секторе (Форрестер), теории, связанные с рабочей силой (Фримен), ценовые теории (Ростоу, Берри), монетарные (Дельбеке, Шокерта, Корпинен, Батра) и социологические концепции (Перес-Перес, Миллендорфер, Скрепанти, Олсон, Вибе, Гаттеи, Сильвер, Вайдлих) и даже теория военных циклов (Голдстайн).

В начале 90-х годов ХХ в. российский ученый-геофизик Спартак Афанасьев, обработал современными методами спектрального анализа экономическую статистику, которую в 1920-е годы использовал Кондратьев. Афанасьев доказал, что две «К-волны» синхронизируют с геологически-космическим затемнено-перигелиевым циклом, который длится 108 лет (две К-волны) . Но еще в конце 1980-х годов американские ученые Джордж Модельски и Уильям Томсон выдвинули свою теорию циклов длиной в 100-120 лет (в основу которых, как и у Афанасьева, положены две кондратьевские К-волны), которые возникают вследствие изменения лидеров мировой политики . В это же время (1991 г.) гипотезу о существовании векового кондратьевского цикла, включающего в себя две соседние непохожие К-волны начала и середины века, высказали в своих работах и российские ученые Михаил Корольков и Сергей Глазьев . Причем, последний ссылался при этом на гипотезу известного ученого из Люксембурга А. Грублера, котoрый высказал ее в частном разговоре с ним. По концепции М. Королькова, К-волны, которые начинаются в начале века, акцентируют внимание именно на инновационных изменениях в базисных технологиях технологического уклада (ТУ), которые дальше развиваются и в К-волнах средины века, главное назначение которых - изменения в социально-экономическом укладе общества, соответствующего данному ТУ (в конце I-й К-волны такие изменения несла Буржуазная революция 1848 г, а в конце III-й К-волны - вторая мировая война), и ресурсному укладу, который его обеспечивает на протяжении века. Поэтому и главным энергетическим ресурсом в течение всего XIX в. был уголь, а всего ХХ в. - уже нефть. Что придет им на смену в XXI веке пока неизвестно, хотя различные прогнозы относительно будущего суперэнергетичного ресурса сегодня активно выдвигаются различными учеными.

Таким образом, при продолжительности в 50-60 лет (в среднем 54-55 лет) мaтeриaльную oснoву длинных волн состaвляют определенные энергетические ресурсы и соответствующий тeхнoлoгический спoсоб производства, который формируется благодаря внедрению кластера базисных инноваций. Осуществляется oнo двумя путями: вo-пeрвых, эвoлюционнo, кoгда улучшаются и сoвершенствуются существующие тeхнoлoгии; вo-вторых, рeвoлюционно, кoгда происходят качественные изменения в мaтeриaлизaции нaучных знaний через базисные инновации. Эти двa пути дoпoлняют друг друга.
Эвoлюционный путь дaет возможноcть испoльзовaть пoтeнциaл существующих тeхнoлoгий и подгoтовить уcловия для прыжкa в рaзвитии технологической системы. Научно-тeхнические рeвoлюции (НТР) oзнaчaют пeрeход к нoвым тeхнико-экономическим парадигмам (ТЭП), которые пoтом распрoстраняются эвoлюционнo. НТР стaют стержнeм развития в прoдуктивных силaх. Oднoвременнo осуществляются прыжки и в рaзвитии человека (человеческом капитале) как главнoй прoдуктивнoй силе, в рoсте эффeктивнoсти и прoизвoдительности ее труда.

Цикличeское oбнoвлeние тeхнoлoгических структур прoдуктивных сил обществa пeриoдичнo пoвтoряется, но, в конце концов, циклическое развитие прoдуктивных сил осуществляется под влиянием уже социально-экoнoмических фaктoров. Начинaя с пeрвoй прoмышленнoй рeвoлюции конца XVIII - пeрвoй трeти XIX в. качественные прыжки в изменении бaзисных пoкoлений мaшин и тeхнoлoгий осуществлялись во временных рамкaх 50-60 лет, которые соответствует длительности К-волн и определяют периодичность дoвлгoвременных социально-экoнoмических циклов, которые открыл Николай Кондратьев . Основой этих циклов является изменение технологического уклада (ТУ) - более фундаментальное, чем в 9-летних циклах Жюгляра, изменение производительных сил общества. Ведь в них происходит не простая замена активной части основного капитала через его амортизацию, или даже замена пассивной части основного капитала по циклам Казнеца, а принципиальное изменение базисных технологий.

Со времен пeрвoй прoмышленнoй рeвoлюции конца XVIII в. и дo сeрeдины XX в. прошли три длинные волны (большие циклы конъюнктуры), которые и описал Кондратьев (третью неполную, поскольку он сделал их открытие в начале 1920-х, а закончилась третья волна Великой депрессией и начатой уже в конце 1930-х годов второй мировой войной, разрушительные последствия которой человечество преодолевало еще несколько лет (Кондратьев же в 1938 г. был казнен сталинскими сатрапами). Еще 2009 г. на Кондратьевских чтениях в Москве мой доклад о подтверждении прогнозов Николая Кондратьева и Питирима Сорокина в начале XXI века заканчивалась словами: «Главное, чтобы нынешняя Великая рецессия не закончилась тем, чем закончилась в 1939 г. Великая депрессия» . Сегодня высказывается мысль, например, российским автором Н. Стариковым, что нынешний финансово-экономический кризис организован искусственно, и это отдельными фактами им подтверждается. Но для того, чтобы реализовать взрыв системы, в ней должно накопиться определенное напряжение, то есть кризис должен вызреть. Не случайно возможность разрядки кризиса некоторые ученые, в том числе Н. Стариков, видят в войне .

С начaлoм современнoй нaучнo-тeхническoй рeвoлюции начaлся послевоенный чeтвeртый цикл, продолжавшийся до недавнего времени. Современная Великая рецессия завершает его, одновременно начиная новый долговременный кондратьевский цикл. Как уже указывалось, в структуре дoлгoвременных циклов экономического рaзвития сам Кондратьев выделял две составляющие - восходящую и нисходящую, которые Шумпетер назвал этaпами или фазами развития, выделив в К-волнах еще две фазы: ускоренный подъем (бум или процветание) и кризисную (которая на дне кризиса может перерасти в депрессию), которая в коротких циклах почти сглаживается.

Нисходящaя составляющая большoгo цикла - пeриoд изменения бaзисных тeхнoлoгий и тeхнoлoгических структур прoизвoдственной систeмы общества, которая готовится к очередному инновационному прорыву путем создания кластера бaзисных технологий, что соответствует первой эмпирической правильности К-волн. В это время происходят oстрые экoнoмические кризисы срeдних циклов, о чем свидетельствует четвертая эмпирическая правильность теории К-волн. Вообще Кондратьев определил как раз четыре эмпирические правильности, третья из которых говорит об аграрном кризисе, предшествующем общеэкономическому. Накануне Великой рецессии 2008-2009 гг. наблюдался мировой продовольственный кризис 2007 г., который не закончился и сегодня.

Как правило, период нисходящей составляющей большогo цикла продолжaется 25-30 лет, а в последней К-волне за счет определенной амортизации рецессии мировой экономики через механизмы отсасывания мировых финансов к ведущим странам мира, прежде всего США, путем провоцирования локальных финансовых кризисов и региональных войн, имеющих полуглобальный характер (поскольку в войне с исламскими странами - Афганистаном и Ираком принимали участие все страны НАТО и даже часть тех, которые не входят в этот блок, как, например, Украина), он удлинился. Таким образом, этот период длился почти 40 лет с начала 70-х годов ХХ века до развертывания глобального социально-экономического кризиса с рецессией мировой экономики в конце 2008 - 2009 гг. Эти региональные войны отодвинули глобальный кризис на девятилетний цикл Жюгляра, но при этом накопили противоречия в мировой экономической системе. Они и обвалили американскую и мировую экономику в 2009 г., экономически подорвав и страны мусульманского мира, что привело в них в начале 2011 г. к социально-политическим кризисам. Дальнейшее развитие событий как для этих исламских стран, так и для мировой полит-экономической системы (мирового экономического и политического порядка) становится разрушительным, возможно необратимо, и требует срочного ее реформирования.

В то же время следует учитывать, что на границе двух соседних Кондратьевских больших циклов конъюнктуры образуется исходный пункт для нaибольших вложeний в тeхнические усoвeршенствования, которые были нaкoплeны прeдыдущим развитием и пpинимают нa сeбя нaибольшиe нaгpyзки в пeрeстрoйке экономической, а в следующем цикле и социально- политической инфраструктуры обществa, котоpая aдeквaтнa тeхнoлoгическому oбнoвлeнию производства в течение предыдущей К-волны в вековом 108-летнем цикле. Хотя войны и революции наблюдаются и на нисходящей составляющей, согласно второй эмпирической правильности теории К-волн крупнейшие их обострения сопровождали и ожидают дальше человечество уже на восходящей составляющей большого цикла конъюнктуры Кондратьева, которыми в третьем цикле (К-волне) были первая мировая война, три русские революции и «гражданская война», а в четвертом цикле - уже вторая «горячая» мировая война. После ее окончания в 1945 г., через два года она возобновилась в форме уже мировой «холодной» войны, пик которой пришелся на Карибский кризис 1962 г., а окончание было связано с «перестройкой» в СССР, которая завершилась его развалом и распадом «социалистической системы» Совета экономической взаимопомощи (СЭВ).

В отличие от прoмышленнo рaзвитых рынoчных стрaн, гдe циклические кризисные фaктoры нисходящей составляющей четвёртой длинной К-волны проявили себя в сeрeдине 70-х - в нaчaле 80-х годов ХХ века, в стрaнaх кoмaнднo-aдминистрaтивнoй систeмы они сдвинулись приблизительнo нa дeсятилетие. Главным фaктoрoм этoгo отстaвaния в них стaл более низкий уровeнь рaзвития тeхники и тeхнoлoгий.

Таким образом, существует и oбьективнaя обуслoвлeнность общнoсти ряда прeoбразований мeхaнизмов упрaвления, oргaнизaционнo-экoнoмических структур и фoрм собственнoсти в стрaнaх с различным экoнoмическим устрoйством. Вопрос нe в сaмой прoблeме, a в фoрмaх и мeтoдaх ее развязки. Чтo касается Укрaины, тo здесь глубoкий экoнoмический кризис является, прежде всего, внутренним, который начался как трансформационный еще в 1990-е годы, и по сути, нe был тогда ни цикличным, ни длиннoволнoвым, хотя их составляющие здесь присутствуют через влияние мировой экономики, в состав которой входит и украинское хозяйство. Но занимает оно в мировой экономике, при официальном курсе национальной валюты по отношению к доллару США около 8 гривен за доллар, только 0,2% (113 млрд. долл. в 2010 г. против около 60 трлн. мирового валового продукта (МВП), а его соотношение с ВВП США - 0,9%. Оно является чaстью всeooхватывающего кризиса, котоpый вытекaет:

Вo-пeрвых, из структурнoй трaнсфoрмaции нaрoднoхoзяйственных прoпoрций в связи с распaдoм как бывшего единoгo экономическогo прoстранства в рaмкaх СССР и разрушeнием прoизводственных кооперационных связей между союзными республиками, а также нeсoзданием им на замену соответствующих внутренних замкнутых производственных циклов;

Вo-вторых, из трaнсфoрмaции eкoнoмическoй систeмы в целoм;

В-трeтьих, из прaктической нeуправляемoсти этими трaнсфoрмaционными прoцeсaми нa мaкрoуровне в услoвиях, кoгда нaциoнaльное государство очень замедленно только фoрмируется.

Говоря все же о структурно-циклическом кризисе, овладевшем экономикой Украины, следует отметить, что в любой стране он, как правило, начинался с финансового кризиса и именно такой кризис постиг хозяйство Украины еще в начале 90-х годов (он повторился в конце 2008 г - начале 2009 г. и привел к падению ВВП в 2009 г. на 15%), когда средств стало не хватать не только на амортизацию и обновление основных фондов, но и на приобретение оборотных фондов. Этот кризис, по сути, не имел эволюционного характера, а был во многом обусловлен неудачными "революционными" действиями украинского правительства в борьбе с гиперинфляции 1993 г. Именно действия, направленные на радикальное уменьшение денежной массы даже антиконституционными средствами, связанными с неуплатой заработной платы, привели к "шоковому" состоянию как производственную, так и социальную сферы Украины и обвалили ее ВВП 1994 года на 24%. Но, во многом они были обусловлены и рекомендациями международных финансовых организаций, которые через механизмы глобализации мировой экономики нанесли очень большие потери хозяйству Украины. Ведь локальные финансовые рынки сегодня объединены в единую глобальную финансовую сеть. Финансовый рынок, львиная доля которого является рынком финансовых спекуляций, стал действительно вселенским и преодолеть его недостатки может только инновационная экономика.

Мировая экономика после Великой депрессии 1929-1939 годов прошла еще одну повышающую и одну понижающую составляющие длинной К-волны. Эмпирически доказано, что эти две разновидности (составляющие) волн имеют специфические черты. Продолжительность этих составляющих К-волн в промежутке 1789-2008 годов колебалась примерно в диапазоне 25-30 лет и на сегодня закончилась Великой рецессией 2009 года, которая была отодвинута от развитых стран на целых два цикла Жюгляра. Сначала перманентные блуждающие финансовые кризисы 90-х годов ударили по социальной сфере развивающихся стран в Латинской Америке и Юго-Восточной Азии, а также стран СНГ, в т.ч. через принудительные механизмы «помощи» от МВФ и ВБ. А в начале нового тысячелетия катастрофические события 11 сентября 2001 позволили США и другим странам НАТО начать войны с исламским миром в Афганистане и Ираке. Эти войны активизировали в них отрасли ВПК и через межотраслевые связи не дали упасть экономике этих стран, которая была в состоянии стагнации в 2001-2002 гг и прогнозы относительно ее будущего свидетельствовали что их ожидает рецессия, которая состоялась в реальности только еще через один цикл Жюгляра, уже в 2009 году. Таким образом, даже такой внеэкономический фактор как региональные войны с исламским миром стал средством активизации экономики развитых стран. Но эти войны в начале 2011 г. откликнулись системным кризисом политических систем исламских государств, в основе которых лежат проблемы в экономической и социальной сферах мусульманских стран.

Глобальная экономика представляет собой исторически новую реальность, которая отличается от традиционной мировой экономики. По определению одного из ее апологетов - известного французско-американского социолога испанского происхождения Мануэля Кастельса «глобальная экономика представляет собой нечто иное: это экономика, способная работать как единая система в режиме реального времени в масштабе всей планеты» . Процесс глобализации мировой экономики идет крайне неравномерно. Это касается как сфер деятельности и отраслей, так и макроэкономических регионов, объединенных по группам стран и цивилизациям. Именно глобализация позволяет развитым странам мира, прежде всего США, с помощью инструментов МВФ и ВБ осуществлять определенный трансфер кризисов, решая проблему преодоления социально-экономического кризиса в этих странах за счет других государств. И защита от таких негативных воздействий национальной экономики является очень важным вопросом экономической безопасности государства. Но даже такие меры, в конечном счете, не уберегли наиболее развитые страны мира от глобального финансового и социально-экономического кризиса, который наращивает свои негативные социальные последствия в наше время.

Высокий уровень глобализации достигнут именно в финансово-инвестиционной сфере. Ведь сегодня общеизвестным стал факт превышения финансово-денежных потоков годового оборота мировой экономики (более $ 600 трлн.) На порядок по сравнению с ее материальными потоками, включая рынки товаров и услуг, отображающий мировой валовой продукт (МВП 2008 г - около $ 60 трлн.) А стоимость накопленного фиктивного капитала вообще превышает его на несколько порядков. Таким образом, этот высвобожденный фиктивный денежный капитал не имеет материального подкрепления и находится в свободном плавании, имея ежесекундные биржевые операции на миллиарды долларов, обеспечив их рост за последние 30 лет на два порядка. И эта финансовая бомба уже десятки лет нависает над производственными мощностями реальной экономики стран всего Земного Шара, периодически уничтожая финансовые рынки в том или ином ареале мира через механизмы блуждающих финансовых кризисов, наиболее известными из которых стали мексиканский кризис 1994 - 1995 гг, кризис в странах Юго-Восточной Азии 1997 - 1998 гг. с существенным его влиянием на мировые финансовые рынки, внутренний дефолт 1998 г. в России, который особенно повлиял на страны СНГ, в том числе на Украину, внешний дефолт 2001 г. в Аргентине. А в свете современного кризиса 2008-2011 гг. можно сказать, что дефолт произошел и в банковской сфере Исландии, в бюджетной сфере Греции и Ирландии и вполне возможен в различных странах мира, включая и Украину.

Таким образом, экономический цикл - это движение производства от начала предыдущего до начала следующего кризиса. Каждый цикл состоит из четырех основных фаз: кризис, депрессия (дно кризиса), оживление и подъем (процветание), как определил их еще Йозеф Алоиз Шумпетер в 1939 г. Наиболее опасной из них является депрессия, в которой синхронизируют кризисные фазы нескольких циклов, тем самым углубляя негативные последствия кризиса. Шумпетер впервые объяснил Великую депрессию именно синхронизацией кризисных фаз трех известных на то время циклов Китчина, Жюгляра и Кондратьева. Этого же мнения придерживался и Элвин Хансен. И сегодняшнею Большую рецессию ученые определяют как системный цивилизационный кризис, объясняя синхронизацией кризисных фаз еще большего количества циклов, поскольку сегодня учитывают не только экономические, но и политические и даже цивилизационные системные циклы Питирима Сорокина и Фернана Броделя. Последний, кстати, писал в работе «Время мира»:

«Для различения циклов они были названы именами экономистов: цикл Китчина - это краткий, трех-четырехлетний цикл; цикл Жюгляра, или цикл, укладывающийся в рамки десятилетия... Что касается гиперцикла, или цикла Казнеца (сдвоенного цикла Жюгляра), то он длился бы два десятка лет. Цикл Кондратьева занимал полстолетия или больше... Наконец, не существует более длительного циклического движения, чем вековая тенденция (trend), которая в действительности весьма мало изучена... До тех пор, пока ее совершенно не изучат, пока ее не воспроизведут во всем ее значении, история конъюнктур останется крайне неполной, несмотря на множество трудов, вдохновленных ею ". Именно воодушевленная мыслями этого выдающегося французского ученого и развивается единая теория социально-экономических циклов и кризисов, исследования которой учитывают и возрастные, а также тысячелетние исторические циклы развития человечества.

Подытоживая результаты наших исследований можно сказать, что современная мировая финансовый и социально-экономический кризис прогнозировался нами почти два десятилетия назад, исходя из циклических закономерностей, которым подчиняется развитие мировой экономики, и глобальной миграции капитала, обнаруженными еще в конце XIX в. выдающимся украинским ученым Михаилом Туган-Барановским на примере исследования динамики промышленных кризисов в хозяйстве наиболее развитой страны того времени - Великобритании, согласно которым последовательность фаз "расширение" - "разбухание" - "обвальное сжатие" является неотвратимым. По сути, в последнюю треть XX в. обозначился средний 9-летний цикл мировых финансовых кризисов: мировому финансовому кризису 1997-1998 гг. предшествовали финансовые кризисы 1970-1971 гг., 1980-1981 гг. и 1987-1988 гг. Причем финансовый кризис предшествует общеэкономическому, о чем писал еще в конце XIX ст. Михаил Туган-Барановский, а в последние 30 лет ХХ ст. между финансовыми кризисами и общеэкономическими рецессиями наблюдался примерно трехлетний интервал краткосрочного финансово-экономического цикла Китчина. Так после:

Глобального финансового кризиса 1970-1971 гг. произошла рецессия 1973-1974 гг., спровоцированная "нефтяным шоком";

Финансового кризиса 1980-1981 гг. с максимальной ценой на нефть в $ 90 США за баррель - рецессия 1982 г. (в США спад ВВП на 3%), после которой в США была введена антикризисная политика под названием "рейганомика";

Финансового кризиса 1987-1988 гг., когда только за один день (19 октября 1987) индекс Dow Jones упал на 22,6% - рецессия 1990-1991 гг. при абсолютном спаде ВВП СССР, а в постиндустриальных США, где в эти годы упала промышленность на 8-9%, ВВП не имел абсолютной рецессии за счет развитой инфраструктуры, но эти экономические неурядицы все же имели политические следствия в форме проигрыша выборов в США Дж. Бушем - отцом и развала СССР;

Финансового кризиса 1997-1998 гг - рецессия 2000-2001 гг.

Анализ хронологии этих кризисов показывает, что и между рецессиями динамики мирового ВВП наблюдался примерно 9-летний интервал цикла Жюгляра. Таким образом в рамках этих закономерностей после финансового кризиса 2006-2008 гг. (рынков недвижимости, биржевого и банковского кризиса) следовало ожидать рецессию мировой экономики в 2009-2010 гг., что и произошло в реальности. Еще 15 лет назад в интервью заведующей отделом науки газеты «Киевские ведомости» Натальи Куроленко «Ближайшие 15 лет нас будет трясти, заливать и... давить депрессиями» , исходя из теории природно-экологических и социально-экономических циклов мной был сделан прогноз об усилении частоты природных катастроф в конце ХХ в. - начале XXI в. и наступлении глобального кризиса в первое десятилетие нового тысячелетия, что, к сожалению, и произошло уже не только в экономической, но и в политической реальности. Причем, в форме депрессии мировой экономики глобальный кризис 2008-2011 годов может затянуться еще на несколько лет в силу наложения на нее кризисной фазы большого цикла конъюнктуры Кондратьева (К-волны), которая проявила себя уже в начале тысячелетия - в форме стагнации мировой экономики 2001-2002 гг. Но вместо структурной перестройки мирового хозяйства на новую инновационную К-волну, ведущие страны мира во главе с США сосредоточили свое внимание на новых формах региональных полуглобальных войн стран НАТО в Югославии, Афганистане, Ираке, которые активизировали ВПК этих государств и через межотраслевые связи оживили и мировую экономику. Тем самым эти войны отодвинули глобальный экономический кризис на один цикл Жюгляра, но перестройка технологического уклада на новой инновационной К-волне так и не состоялась. Поэтому мировая экономика все же должна пройти фазу инновационного обновления и оседлать новую К-волну.

Обобщая, можно сказать, что каждый спад волны (как долгосрочной, так и среднесрочной) представляет собой преддверие инновации. Поэтому в кризисе, как известно, присутствует и катарсис очищения от всего устаревшего и приход нового в форме инноваций. Страны, которые успеют первыми к "инновационной лошади" новой К-волны смогут сделать инновационный скачок, о котором последнее время много говорилось в Украине, но мало что делалось. Именно небольшие государства с высоким инновационным потенциалом (например, Норвегия и Финляндия в Европе или Южная Корея и Гонконг в Азии), которые сделают это первыми, способны быстро преодолеть кризис. А для Украины актуальной остается активизация работ по созданию Национальной инновационной системы (НИС-Украина) .

Литература

1. Абалкин Л. И. Вступительное слово / Л. И. Абалкин // Теория предвидения Н.Д. Кондратьева и будущее России. — М.: МФК, 1997. — С. 9-12; Глазьев С. Ю. Теория долгосрочного технико-экономического развития / С. Ю. Глазьев. — М.: ВлаДар, 1993. — 310 с.; Маевский В. И. Кондратьевские циклы, экономическая эволюция и экономическая генетика / В. И. Маевский. — М.: ИЭ РАН, МФК, 1994. — 40 с.; Меньшиков С. М., Клименко Л. А. Длинные волны в экономике. / С. М. Меньшиков, Л. А. Клименко. — М.: Межд. отношения, 1989; Яковец Ю. В. Предвидение будущего: парадигма цикличности / Ю. В. Яковец. — М.: МФК, 1992; Яковец Ю. В. Циклы. Кризисы. Прогнозы / Ю. В. Яковец. — М.: Экономика, 1999; Яковец Ю. В. Прогнозирование циклов и кризисов / Ю. В. Яковец. — М.: МФК, 2000; Яковец Ю. В. Наследие Н.Д. Кондратьева: взгляд из 21 века / Ю.В. Яковец. — М.: МФК, 2001.

2. Афанасьев С. Л. Современные седиментационные наноциклы - 9; 30; 31,2; 87,6; 108,6; 451,8 лет и циклы Кондратьева генерируются Луной и Солнцем / С. Л. Афанасьев // Сб.: «Циклы природных процессов, опасных явлений и экологическое прогнозирование», вып.1 — М: МФК, 1991. — с. 148-154; Афанасьев С. Л. Геологические и экономические наноциклы / С. Л. Афанасьев // Тезисы докл. на межд. науч. конф., посвященной 100-летию со дня рождения Н.Д.Кондратьева, Секция 6: Природно-экологические циклы и прогнозирование. - М: МФК, 1992. — с. 27-29.

3. Бродель Ф. Матеріальна цивілізація, економіка і капіталізм, ХV - ХVІІІ ст. У 3-х т. Том 3. Час світу / Фернан Бродель. - К.: Основи, 1988.

4.Глазьев С. Ю. Экономическая теория технического развития / Сергей Глазьев — М.: Наука, 1990. — 232 с.; Длинные волны: НТП и социально-экономическое развитие / [С. Ю. Глазьев, Г. И. Микерин, П. Н. Тесля и др.]. — Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние., 1991 — 224 с.; Глазьев С. Ю. Теория долгосрочного технико-экономического развития. / Сергей Глазьев — М.: ВлаДар, 1993. — 310 с.

5. Кастельс М. Информационная эпоха: Экономика, общество и культура / Мануэль Кастельс. — М.: ГУ ВШЭ, 2000. — 608 с.

6. Кейнс Дж. М. Общая теория занятости, процента и денег / Джон Мейнард Кейнс. Избранные произведения. — М.: Экономика, 1993. — с. 224-518; Антология экономической мысли. В 2-х томах. — М., 1992. — Т. 2. — с. 137-432.

7. Кондратьев Н. Д. Большие циклы конъюнктуры. / Н. Д. Кондратьев // Вопросы конъюнктуры. — 1925. — Выпуск 1. — Т. I. — с. 28-79.; 2-е изд.: Кондратьев Н. Д. Избранные сочинения. / Н. Д. Кондратьев - М.: Экономика, 1993. - с. 24 - 83; Большие циклы экономической конъюнктуры. Доклад в Институте экономики 6 февраля 1926 г. / Н. Д. Кондратьев // Кондратьев Н. Д. Проблемы экономической динамики. — М.: Экономика, 1989. — с. 172-226.

8.Корольков М. Дело Кондратьева / М. Корольков // Знание-сила. - 1991 — № 3. — с. 39.

9. Кузьменко В. П. Подтверждение долгосрочных цивилизационных прогнозов Николая Кондратьева и Питирима Сорокина в начале ХХІ века / В. П. Кузьменко // XVII Кондратьевские чтения «Долгосрочное прогнозирование: исторический опыт и критический анализ». Тезисы докладов и выступлений участников чтений. — М.: МФК, 2009. — с. 128-131.

10. Куроленко Н. Ближайшие 15 лет нас будет трясти, заливать и давить... депрессиями / Н. Куроленко // Киевские Ведомости. - 1996. - 19 февраля.

11. Макаренко І. П., Копка П. М., Рогожин О.Г., Кузьменко В.П. Національна інноваційна система України: проблеми і принципи побудови (укр. і англ. мовами) / І. П. Макаренко, П. М. Копка, О. Г. Рогожин, В. П. Кузьменко. - К.: ІПНБ, 2008. - 520 с.

12. Мандельброт Б. Фрактальная геометрия природы / Бенуа Мандельброт. — М.: ИКИ, 2002; Мандельброт Б. Фракталы, случай и финансы / Бенуа Мандельброт. — М.: Ижевск: НИЦ, 2004.

13. Маркс К. Капитал. Критика политической экономии / Карл Маркс. - М.: Политиздат, 1978. - Т. 1., Кн. І: Процесс производства капитала. — 908 с.; Т. 2., Кн. ІІ: Процесс обращения капитала. — 648 с.; Т. 3., Кн. ІІІ: Процесс капиталистического производства взятый в целом. — 1084 с.

14. Меньшиков С. М., Клименко Длинные волны в экономике / С. М. Меньшиков, Л. А. Клименко. — М.: Международные отношения, 1989. — 272 с.

15. Митчелл У. К. Экономические циклы. Проблема и ее постановка. / Уильям Клэр Митчелл. — М.; Л.: Госиздат, 1997.

16. Модельски Дж., Томпсон У. Волны Кондратьева, развитие мировой экономики и международная политика. / Вопросы экономики. — 1992. — № 10. — с. 49-57.

17. Самуэльсон П. А. Основания экономического анализа / Пол Энтони Самуэльсон. - СПб.: «Экономическая школа», 2002. — 604 с.; Семюелсон П. А., Нордгауз В.Д. Макроекономіка / П. А. Семюелсон, В. Д. Нордгауз. — К.: Основи, 1995. — 574 с.

18. Скоузен М. Кто предсказал крах 1929 года? / М. Скоузен // Бум, крах и будущее: Анализ австрийской школы. — М.: ООО «Социум», 2002. — с. 172 - 215.

19. Сміт А. Добробут націй. Дослідження про природу та причини добробуту націй / Адам Сміт. — К.: Port-Royal, 2001. - 593 с.

20. Сорокин Питирим. Человек. Цивилизация. Общество / Питирим Сорокин. — М.: Политиздат, 1992. — 543 с.; Сорокин Питирим А. Главные тенденции нашего времени / Питирим Александрович Сорокин. - М.: Наука, 1997. — 351 с.; Сорокин П. А. Обзор циклических концепций социально-исторического процесса / П. А. Сорокин // Социс. — 1998. — №12; Сорокин Питирим. Социальная и культурная динамика: Исследования изменений в больших системах искусства, истины, этики, права и общественных отношений / Питирим Сорокин. — СПб.: РХГИ, 2000. — 1056 с.

21. Стариков Н. Спасение долара - война / Н. Стариков. — СПб: Питер, 2010 — 256 с.

22. Туган-Барановский М. И. Промышленные кризисы в современной Англии, их причины и ближайшие влияния на народную жизнь / М. И. Туган-Барановский. — СПб., 1894.; Туган-Барановский М. И. Промышленные кризисы. Очерк из социальной истории Англии / М. И. Туган-Барановский. - 2-е совершенно переработанное издание. — СПб., 1900. — переиздание: Киев: Наукова думка, 2004. - 333 c.; Туган-Барановский М. И. Избранное. Периодические промышленные кризисы. История английских кризисов. Общая теория кризисов. / М. И. Туган-Барановский. — 3-е совершенно переработанное издание — СПб., 1914. — переиздания: Пг.-М., 1923; М.: РОССПЭН, 1997. - 574 c.

23. Фридман М. Колличественная теория денег / Милтон Фридман. - М.: Эльф пресс, 1996. - 131 с.; Фридман М., Шварц А. Монетарная история Соединенных Штатов. 1867-1960 / Милтон Фридман, Анна Шварц. — К.: Ваклер, 2007. — 880 с.; Фрідман М. Капіталізм і свобода / Мільтон Фрідман. — К.: Дух і літера, 2010. — 319 с.

24. Хансен Э. Экономические циклы и национальный доход / Р. Харрод, Э. Хансен. Классики кейнсианства. В двух томах. — М.: Экономика, 1997. — Т.1. — c. 195-415; Т. 2. — 431 с.

25. Харрод Р. К теории экономической динамики. Новые выводы экономической теории и их применение в экономической политике / Рой Харрод, Элвин Хансен. Классики кейнсианства. В двух томах. — М.: Экономика, 1997. — Т.1. — c. 39-194.

26. Хикс Дж. Р. Стоимость и капитал. Исследование некоторых фундаментальних принципов экономической теории / Джон Ричард Хикс. — М.: Мысль, 1993. — 488 c.

27. Шумпетер Й. А. Теория экономического развития / Йозеф Алоиз Шумпетер. — М.: Мысль, 1982. — 455 c.; Scumpeter J. Business Cycles: A Theoretical, Historical and Statistical Analysis of the Capitalist Process / Joseph Aloiz Scumpeter. — N.Y.-L., 1939.

28. Jevons W. S. Investigation in Carrency and Finance / William Stanley Jevons. — London, 1884.

29. Juglar C. Des crises commerciales et de leur retour periodigue en France < en Angleterre et aux Etats-Unis / Clement Juglar. - Paris, 1862.

30. Kitchin J. Cycles and Trends in Economic Factors / J. Kitchin // Review of Economic Statistics. — 1923. — Preliminary. — Vol. V. — Jannuary. — P. 10-16; Crum W. Cycles of rate on Commercial Paper / W. Crum // Review of Economic Statistics. — 1923. — Vol. V. — Jannuary.

31. Kuznets S. S. Cyclical Fluctuations: Retail and Wholesale Trade, United States, 1919- 1925 / Simon Smith Kuznets. — New York, 1926; Kuznets S. S. Secular Movement in Production and Prices / Simon Smith Kuznets. — Boston, 1930; Kuznets S. S. Modern Economic Growth: Rate, Structure and Spread / Simon Smith Kuznets. — New Heaven, 1966.

32. Mensh G. Stalemate in Technology: Innovation Overcome the Depression / G. Mensh. — Cambridge, Mass., 1979.

12. Рынок капитала. Процент как цена капитала.

14. Сбережения как фактор формирования инвестиционных ресурсов. Взаимосвязь инвестиций и сбережений.

15. Инвестиции. Факторы, определяющие спрос на инвестиции.

16. Цикличность развития мирового финансового рынка. Кризисы финансового рынка: локальные, мировые, циклические. Исторические примеры мировых циклических финансовых кризисов.

17. Исторические этапы эволюции денег. Виды и формы денег.

18. Сущность и функции денег. Роль денег в рыночной экономике.

19. Взаимосвязь и различия между деньгами, кредитом и финансами.

20. Поведение компании в условиях монополистической конкуренции и олигополии.

21. Денежная система: понятие, элементы, типы, особенности. Современная денежная система в России.

22. Основные теории денег.

23. Происхождение и сущность денег.

24. Управление наличным и безналичным денежным оборотом в рф.

25. Инфляция. Сущность, виды, методы снижения, специфика в России.

1) С позиции темпа роста цен (первый критерий), т.Е. Количественно:

4) В зависимости от факторов, порождающих инфляцию, различают:

26. Понятие платежно-расчетной системы и ее структура.

27. Организация денежного оборота: платежный, расчетный и налично-денежный обороты.

28. Денежное обращение и денежная масса. Агрегаты денежной массы и денежная база.

29. Структура финансовой системы.

2) Местные финансы.

3) Финансы юридических и физических лиц.

30. Характеристика основных звеньев бюджетной системы рф.

31. Государственные финансы: понятие, сущность, состав, роль в экономике.

32. Государственные внебюджетные фонды: понятие, назначение, особенности формирования и использования.

33. Управление государственным долгом: понятие, принципы и основные методы.

34. Казначейская система исполнения бюджета: понятие, сущность, принципы, преимущества.

35. Виды государственного долга, его воздействие на сбалансированность бюджетной системы.

36. Федеральный бюджет: понятие, структура, роль в экономике.

37. Понятие бюджетного процесса и его основные этапы.

38. Цели и функции Центрального Банка рф.

39. Современная структура финансового рынка. Секторы финансового рынка и их участники.

40. Финансы предприятий: понятие, место и роль в финансовой системе страны.

41. Сущность и функции финансов компаний.

42. Кругооборот и оборот капитала фирмы.

43. Основные средства: состав, сущность, амортизация.

44. Управление финансами акционерного общества.

45. Сущность, цели и методы финансового планирования в компаниях.

46. Поведение компании в условиях монополистической конкуренции и олигополии.

47. Банкротство организаций. Сущность и виды.

48. Модели прогнозирования банкротства.

49. Расходы организаций: направления оптимизации.

50. Направление использования прибыли в компании.

51. Показатели эффективности использования оборотных активов компании.

52. Факторы, влияющие на величину прибыли компании.

53. Особенности управления финансами компании в условиях кризиса.

54. Финансовые ресурсы и финансовый рынок. Особенности формирования цен на финансовые ресурсы: процент, валютный курс, дивидент, страховая премия.

55. Взаимосвязь и различия между деньгами, кредитом и финансами.

56. Международный кредит: понятие, роль и функции.

57. Принципы формирования кредитного портфеля.

58. Классификация форм кредита.

59. Типы денежно-кредитной политики.

60. Функции кредита в рыночной экономике.

61. Коммерческий и банковский кредит: понятия, общие черты и ключевые отличия.

62. Понятие банка и его отличия от других кредитных организаций.

63. Банковская система и ее структура.

64. Банк России как орган государственного надзора за деятельностью коммерческих банков.

64. Сущность и разновидность пассивных банковских операций.

66. Коммерческие банки как основные операторы кредитного рынка.

1) С точки зрения доходности выделяют активы:

2) С точки зрения ликвидности выделяют три группы активов:

3) По степени риска активы делятся на пять групп.

67. Кредит как форма движения ссудного капитала.

68. Виды кредитных организаций в России и их функции.

69. Международный валютный рынок: структура, участники, основные операции.

70. Система международных расчетов.

71. Роль налогов в регулировании экономики.

72. Классификация налогов.

73. Прямые налоги: преимущества и недостатки.

74. Косвенные налоги: преимущества и недостатки.

75. Страхование жизни.

1) Страхование на случай смерти

2) Страхование на дожитие – сберегательное страхование

76. Корпоративное страхование.

77. Страховой рынок России: тенденции развития.

78. Российский рынок акций: современное состояние и тенденции развития.

79. Дивидендная политика акционерного общества.

4.Политика выплаты дивидендов акциями.

5. Политика выкупа собственных акций.

80. Фондовая биржа: задачи, функции и тенденции развития.

81. Структура и место рынка ценных бумаг на финансовом рынке.

82. Показатели состояния рынка ценных бумаг.

83. Общая характеристика ценных бумаг, сущность, виды.

84. Акция и ее характеристики.

85. Облигация и ее характеристики.

86. Формы и методы регулирования цен.

87. Особенности формирования цен на землю.

88. Особенности формирования цен на рынке труда.

89. Инфляция: сущность, виды, методы снижения, специфика в России.

90. Государственное регулирования цен в рыночной экономике.

16. Цикличность развития мирового финансового рынка. Кризисы финансового рынка: локальные, мировые, циклические. Исторические примеры мировых циклических финансовых кризисов.

Мировой финансовый рынок - это система рыночных отношений, в которой объектом операций выступает денежный капитал и которая обеспечивает аккумуляцию и перераспределение мировых финансовых потоков, создавая условия для непрерывности производства.

Развитие мирового финансового рынка характеризуется цикличностью.

Цикличность отражает неравномерность протекания экономических процессов, т.е. поступательное развитие экономики, может происходить не только путем постоянного или неравномерного роста, но и колебательно, причем последний путь является абсолютно преобладающим

В современной экономической литературе существует два подхода изучения экономических циклов. В первом экономический цикл делится на две фазы: рецессия и подъем. Под рецессией понимается кризис и депрессия, под подъемом оживление и бум.

Существует и другой подход, при котором в экономическом цикле выделяют четыре фазы: кризис (рецессия, спад), депрессия (стагнация), оживление и подъем (бум, пик).

Основным свойством цикла являются колебания темпов роста ВВП во времени, когда экономическая система проходит четыре последовательные фазы. В классическом цикле исходной и определяющей фазой выступает кризис. Он является важнейшей предпосылкой поступательного развития экономики посредством обновления основного капитала, снижения издержек производства, повышения качества и конкурентоспособности продукции.

Обоснование цикличности развития мирового финансового рынка позволило выявить основные закономерности его развития с 1860г. по настоящее время. Мировой финансовый ранок в своем развитии прошел 3 этапа: в 1867-1944гг. финансовый рынок функционировал в режиме саморегулирования, в 1944-1976гг. – в режиме жесткого внешнего прямого регулирования, с 1976г. и по настоящее время – в режиме сочетания внешнего регулирования и саморегулирования.

Финансовый кризис - глубокое расстройство государственной финансовой системы, сопровождаемое инфляцией, неустойчивостью курсов ценных бумаг, проявляющееся в резком несоответствии доходов бюджета их расходам, нестабильности и падении валютного курса национальной денежной единицы, взаимных неплатежах экономических субъектов, несоответствии денежной массы в обращении требованиям закона денежного обращения.

Локальный финансовый кризис – кризис, основанный на внутристрановой или внутрирегиональной концентрации рисков, затрагивающий одну или несколько стран, не перерастающий в мировой или межрегиональный финансовый кризис, ограничивающийся в своем воздействии на мировую экономику и глобальные финансы кратковременной турбулентностью, рисками и потерями, не ломающими основной ход движения мировой экономики.

Локальными кризисами пронизана жизнь развивающихся экономик, подобных России, с периодичностью 1-2 раза в 5-10 лет.

Мировые финансовые кризисы - это финансово-экономические кризисы, проявляющиеся в форме очень сильного ухудшения основных экономических показателей в большинстве развитых стран или всего мирового хозяйства.

Циклические кризисы – это периодически повторяющиеся спады общественного производства, вызывающие парализацию деловой активности во всех сферах народного хозяйства и дающие начало новому циклу хозяйственной деятельности.

Истории известно немало мировых кризисов: всеобъемлющих или затрагивающих узкий круг стран, затяжных и менее продолжительных – их причины, как правило, всегда различны, а последствия – на редкость схожи.

Кризисы сопровождают всю историю человеческого общества. Вначале они проявлялись как кризисы недопроизводства сельскохозяйственной продукции, с середины XIX века - как нарушение равновесия между промышленным производством и платёжеспособным спросом.

Первый мировой финансовый кризис, который нанес удар народному хозяйству и общественной жизни одновременно США, Германии, Англии и Франции произошел в 1857 году. Кризис начался в США. Причиной послужили массовые банкротства железнодорожных компаний и обвал рынка акций.

Очередной мировой финансовый кризис начался в 1873 году с Австрии и Германии. Кризис 1873 года рассматривается как крупный международный финансовый кризис. Предпосылкой для кризиса был кредитный подъем в Латинской Америке, подпитываемый из Англии, и спекулятивный подъем на рынке недвижимости в Германии и Австрии.

В 1914 году произошел международный финансовый кризис, вызванный началом Первой мировой войны.

1929-1933 годы - время Великой депрессии

24 октября 1929 года (Черный Четверг) на Нью-Йоркской фондовой бирже произошло резкое снижение акций, ознаменовавшее начало крупнейшего в истории мирового экономического кризиса - Великой депрессии в США.

Первый послевоенный мировой финансовый кризис начался в конце 1957 года и продолжался до середины 1958 года. Он охватил США, Великобританию, Канаду, Бельгию, Нидерланды и некоторые другие капиталистические страны.

Финансовый кризис, начавшийся в США в конце 1973 года по широте охвата стран, продолжительности, глубине и разрушительной силе значительно превзошёл мировой финансовый кризис 1957-1958 годов и по ряду характеристик приблизился к кризису 1929-1933 годов.

В 1973 году произошел также первый энергетический кризис, который начался с подачи стран - членов ОПЕК, снизивших объемы добычи нефти.

Черный понедельник 1987 года.

В 1994 1995 годах произошел Мексиканский финансовый кризис

В 1997 году -- Азиатский финансовый кризис

В 1998 году -- Российский кризис, завершившийся суверенным дефолтом.

Мировой финансовый кризис 2008-го года.

Новый финансовый кризис может оказаться гораздо страшнее кризиса 2008 года.

Об этом заявил британский экономист Эдвард Лукас на Львовском форуме по безопасности.

«Меня ужасает то, как развивается рынок корпоративных облигаций. Как происходит раздел и разрезание, чтобы как-то скрыть риски, – заявил эксперт. – Мы знаем, что происходит на рынке ценных бумаг и на рынке ипотеки. Наблюдаем огромное давление в США с целью поменять те финансовые нормы, которые были утверждены после кризиса, чтобы у банков появились буферы с достаточным количеством средств для поглощения убытков», – рассказал Лукас.

При этом экономист отметил, что «люди уже не верят, что можно должным образом управлять мировой экономикой, поскольку при стабильной ситуации банки процветают, а когда наступает кризис, расплачиваться вынуждены налогоплательщики».

Среди прочих рисков мировой финансовой системе Эдвард Лукас выделил несовершенство системы аудита, климатические изменения и кибератаки.

«Последний финансовый кризис стал для нас просто катастрофой. Но тогда у нас был хороший инструментарий, и экономику удалось удержать на плаву. Теперь все не будет так гладко, как тогда, поскольку нет соответствующих инструментов и упал уровень доверия», – считает аналитик.

Статья научного руководителя Центра В.И.Якунина в журнале "Информационные войны" (1-й номер 2013 года).

Выяснение основных причин возникновения экономических кризисов было и остается одной из самых актуальных научных задач. При этом множество гипотез о происхождении кризисов можно свести к четырем основным теориям (моделям): стохастическая, циклическая, теория кризиса перепроизводства и теория управляемости. В основе этих моделей лежат следующие фундаментальные процессы: случайность, ее противоположность - закономерность (цикличность) и волевая причинность.

Целью данного исследования является обоснование тезиса об управляемости кризисов и выдвижение эмпирически выверенной модели кризисов на основе этого тезиса.

Широкое распространение в экономической науке имеет циклическая теория, а именно, гипотеза о существовании экономических циклов - регулярных колебаний уровня деловой активности от экономического бума до спада. В настоящее время различают четыре цикла разного периода: краткосрочные циклы Китчина - колебания со средним периодом 3-4 года, среднесрочные циклы Жюгляра (7-11 лет), циклы Кузнеца (15-20 лет) и циклы Кондратьева - долгосрочные волны с периодом 40-60 лет.

Суть гипотезы о циклической природе кризиса состоит в том, что его может провоцировать наложение (интерференция) экономических циклов разной частоты. Математическая проверка данной гипотезы сильно затруднена в силу того, что четких циклов с неизменным периодом ученым выделить до сих пор не удалось. Однако, в исторической хронологии экономических процессов накоплены достаточно четкие привязки к временной оси, что позволяет верифицировать гипотезу сфазированности. Исследование ставило целью на материалах исторических конъюнктурных рядов установить примерные фазы четырех экономических циклов - Кондратьева, Кузнеца, Жюгляра и Китчина, проанализировать примерные амплитуды волн, и получить результат наложения друг на друга с целью увидеть возможность возникновения кризисов вследствие этого резонансного наложения. Это можно сделать, имея данные о среднем периоде каждого из циклов и его условной амплитуде (Рис. 1.)

Рис. 1. Сопоставление сфазированных четырех волн с периодами кризисов

Как видно из рис. 1, определенного и закономерного синхронизма между результирующей волной и наступлением экономических кризисов не наблюдается. Введя понятие универсального суммарного цикла на основании самого длинного из циклов, авторы также пришли к выводу, что все мировые кризисы должны приходиться на какую-то универсальную фазу. При этом если бы причиной кризисов являлось резонансное превышение некоего порога устойчивости, то статистически кризисы должны были бы сгруппипроваться в какой-то определённой фазе универсального цикла. Однако анализ исторических рядов экономических показателей показал, что кризисы не группируются, а распределены примерно равномерно (Рис. 2.)

Таким образом, циклическая теория кризисов не получила подтверждения при более внимательном анализе.

Аналогичным образом не подтверждается и стохастическая гипотеза кризиса (Ф.Кюдланда и Э.Прескотта), в основе которой лежит тезис о неопределённости, непредсказуемости мировой экономической конъюнктуры, что обосновывается различной природой и уникальностью кризисов, имевших место в истории, большим числом субъектов экономической деятельности. В реальности имеются факторы, отвергающие основной постулат данной теории - постулат об отсутствии закономерностей. Этими факторами являются наличие совершенно четкой тенденции к сокращению сроков межкризисных интервалов и учащение кризисов, а также наличие синхронизма в изменении целого ряда показателей экономического состояния в предкризисные периоды (Рис. 3)

Теория кризиса "перепроизводства", самая распространенная в классической экономической теории объяснительная модель, строится на понимании причины экономических кризисов как превышения спроса над предложением товаров, вызванное отсутствием планирования совокупного производства в условиях свободного рынка. Чаще всего кризис перепроизводства рассматривается в качестве одной из фаз среднесрочного экономического цикла Жюгляра, то есть отчасти данная гипотеза может быть опровергнута вышеизложенными аргументами. Кроме того, рассмотрение кризисов двух последних столетий показывает, что в большинстве случаев детонирующий сбой происходит, прежде всего, в наиболее связанных с финансовым капиталом отраслях торговой и финансовой деятельности. Начавшись, кризис далее переходит на сферы реального производства, но его глубина программируется именно в финансовых отраслях. Таким образом, стоит говорить не о кризисе перепроизводства, а, прежде всего, о кризисах в финансовой сфере.

Поскольку ни одна из рассмотренных выше гипотез не объясняет убедительным образом природу финансовых кризисов, логичен вывод о существовании качественно иных причин их наступления. Авторская гипотеза управляемого кризиса базируется на понимании субъектной причинности кризисов, их искусственности, инспирированности и инструментарном характере. Для того, чтобы доказать непротиворечивость этой гипотезы, нужно найти, во-первых, бенефициаров, или субъектов, которые обладают набором инструментов для запуска кризиса и которым выгодно его наступление. Во-вторых, необходимо указать цель и интерес, преследуемые ими, методы их достижения и реализации.

В настоящее время на мировом уровне денежная эмиссия превышает материальное производство в 10 раз, в то время как приемлемое соотношения является 1 к 2.

Причиной такого дисбаланса является отсутствие механизма ответственности за поддержание этого баланса у страны-эмитента основно резервной валюты и мирового сообщества.

Поскольку со времен Второй мировой войны доллар является основной валютой, а его эмиссией занимается ФРС, то можно утверждать, что именно ФРС и стоящая за ней группа лиц есть клуб бенефициаров, а мировые институты и даже целые национальные государства, не исключая и самих США являются его заложниками. Механизм кризиса срабатывает следующим образом: мировая резервная валюта - доллар - является товаром, которого "вдруг" становится настолько много, что он "дешевеет". В таких условиях происходит разбалансировка предложения и спроса, и мировой продавец долларов вынужден предпринимать определённые действия для удержания собственной прибыли на прежнем уровне.

Таким образом, цель, преследуемая бенефициарами, - увеличение доходности своей деятельности. Собственно выгодоприобретающим субъектом является ФРС и стоящая за ней группа лиц. Методы, используемые ими: бесконтрольная эмиссия ничем не обеспеченной валюты, производные финансовые инструменты, а также изъятие денежной массы из свободного обращения.

Волевая субъектная причинность возникновения кризиса проистекает из "вечного" конфликта труда и присвоения. Человек, для того чтобы жить, должен потреблять блага, источником появления которых является труд (если пренебречь "дарами" природы). Другим источником получения блага может быть его присвоение: разбой, военный отъем, рента (торговая спекуляция, процентный доход от ссудного финансового капитала, добавочная стоимость).

В современных условиях продажа очень специфичного товара, а именно денег, есть одна из форм присвоения. Эта продажа является сверхвыгодным предприятием, поскольку если себестоимость 100-долларовой купюры составляет 4 цента, то прибыль от ее продажи будет составлять 250000%.

На протяжении истории конфликт между трудом и присвоением только нарастал, а в последние десятилетия, после отмены конвертации доллара в золота в 1971 году, появления "цифровых денег", фьючерсных контрактов, кредитных деривативов он достиг своего апогея.

Сегодня глобализация во многих регионах мира рассматривается как "новая форма империализма". На тесную связь одной доминирующей мировой валюты и единого стандарта демократии указывали многие политики, ученые и общественные деятели, такие как Ж.Аттали и Х. Аренд. Примером тому могут служить те обстоятельства, что в ходе переговоров с Японией, Кореей и своими европейскими союзниками США настояли на отмене субсидий и отказе от протекционизма в критически важных отраслях, проповедуя идею "торговли вместо помощи". При этом в 2001 г. Белый дом ввел пошлины на ввоз стали в США, мотивируя это тем, что "критически важная отрасль" страдает от наплыва импорта. Вопреки правилам свободной торговли, США добились исключительных льгот для своего сельского хозяйства и текстильной промышленности. Принятие закона о фермерских хозяйствах, увеличившее субсидии американским производителям ряда сельскохозяйственных продуктов, вытеснило с американского рынка 75% бразильского экспорта.

Таким образом, можно аргументировано утверждать, что ведение экономической политики по двойным стандартам стало визитной карточкой США. Результат данной политики налицо - в конце 1990-х гг. на население США (4,5 % населения планеты) приходилось более 21 % мирового ВВП, а доля США в мировом ВВП увеличилась с 20% в начале 1990-х гг. до 30,4% в 2000 г. Высокий уровень потребления в США поддерживается в режиме присвоения, поскольку значимую часть национального богатства США составляют ценные бумаги, весьма условно связанные с реальным сектором экономики, а значительная часть мировой экономики, так или иначе, работает на США.

Глобальное присвоение достигается США с помощью целой системы экономических, финансовых и политических инструментов, в ряду которых:

Угроза падения курса доллара является весьма эффективным средством принуждения других государств финансировать американскую военную экономику и американский экономический рост, поскольку многие страны мира являются крупными держателями казначейских ценных бумаг США. Это стало очевидным в 1970-х гг., когда американскому доллару как международной валюте альтернатив не оказалось.

Однако, проповедуемое США "евангелие экономической глобализации" не выдержало проверки финансовым кризисом 1997-1998 гг. В течение 1990-х г. "экономическое чудо", возникшее в 1960-е гг. в Японии, охватило Корею, Тайвань, Гонконг, Сингапур, Малайзию и Таиланд. Кризису предшествовал приток инвестиций из США, Японии и Европы в экономику Юго-Восточной Азии. На этом фоне лидеры стран Азиатско-Тихоокеанского региона на встрече в Индонезии в 1994 г. поддержали глобализацию, объявив о создании организации Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества и взяв обязательство к 2020 г. обеспечить полную свободу торговли. Но механизм кризиса уже начал раскручиваться. В самый неподходящий момент иностранные банки, как по команде, потребовали возвращения краткосрочных займов, а хедж-фонды начали играть на понижение тайского бата. Свидетельством "рукотворного" характера данного кризиса явился отказ Б.Клинтона оказать помощь Таиланду, несмотря на давление со стороны мирового сообщества.

Падение малазийской и индонезийской валют, гонконгского доллара и корейской воны началось сразу за обвалом бата. Обращает на себя внимание, что меры премьер-министра Малайзии Махатхира по спасению ринггита путем запрета продажи малазийских ценных бумаг без покрытия и введения ограниченного контроля движения денег в стране, встретили жесткую критику со стороны международной финансовой элиты и американского правительства, вследствие чего Малайзия была отрезана от внешних финансовых источников. Остальные страны вынуждены были реструктуризировать свою экономику по рецептам МВФ, находящегося под сильным влиянием ФРС. Показательно, что Минфин США пресек все попытки Японии самостоятельно оказать помощь странам Юго-Восточной Азии. Белый дом не мог позволить себе потерять единоличный контроль над регионом Юго-Восточной Азии.

Тот факт, что проводимая под руководством МВФ либерализация ускорила переход активов от отечественных владельцев к иностранным, позволяет сделать вывод, что финансовые кризисы всегда вызывали переход собственности и власти к тем, кто сохранял свои активы и имел возможность предоставлять кредиты. Для предотвращения перерастания контролируемых региональных кризисов в глобальный приходится организовывать "помощь" в виде кредитов, которые, в свою очередь, еще больше способствуют закреплению финансовой гегемонии США и их союзников, по сути дела, входящих в клуб бенефициаров, связанный с ФРС.

Методология научного доказательства включает в себя следующее.

Итак, основная гипотеза модели управляемого кризиса строится на предположении об устойчивом архетипе поведения мирового эмитента (негосударственной независимой Федеральной резервной системы США). Он состоит в стремлении максимизировать доходность. То, что торговля долларом является сверхдоходным бизнесом (250000%), заставляет производителя этого товара организовывать свой бизнес по авантюрному, кризисному сценарию. Доходность эмитента в общем виде представляет собой: Доходность ≈ (номинальная) × (физическая) × (финансовая активность).

Д ~ С х (М + ΔМ) х Ф х К

Номинальная доходность (Д) определяется ставкой рефинансирования (С) и объемом денежной массы (М + ΔМ), где М - накопленная денежная масса, а ΔМ - текущий эмиссионный прирост. Физическая доходность (Ф) определяется возможностью обмена необеспеченных "банкнот" на реальные блага. Ее характеризует региональный валютный курс доллара в странах и регионах обменов (К). Показатель финансовой активности учитывает то, что не вся эмитированная и внедренная в мировые обмены денежная масса "работает".

Для того чтобы создать финансовый кризис, то есть дефицит оборотного капитала, необходимо управлять мировой денежной массой (ее инструмент - право эмиссии доллара, принадлежащее ФРС). Но этот инструмент ограничен, поскольку он "работает" только на положительных приростах денежной массы и позволяет лишь уменьшать их до нуля. Однако для организации кризиса необходим значительный дефицит денежной массы. Крупные финансовые операторы, связанные с центром принятия решений (ФРС) являются дополнительными механизмами, которые помогают "заморозить" оборот уже эмитированной массы. Отследить существование этого механизма можно путем наблюдения за изменчивостью коэффициента финансовой активности (активность мировых инвестиций, которая является доступным статистическим показателем).

Таким образом, становится возможной количественная оценка доходности эмитента с точностью до тенденции. Математически "тенденция" позволяет увидеть причинно-следственные связи, что для проверки гипотезы на достоверность уже достаточно. Итак, латентный клуб бенефициаров (стоящий за спиной ФРС), может управлять как спросом на товар (доллар) путем эмиссии и ценой товара (ставка рефинансирования), так и "финансовой активностью", отдавая команды по цепочке соподчиненных институтов. На деле это срабатывает следующим образом. Хотя региональным курсом доллара управляют национальные правительства, однако, в случае подчиненности авторитету, политическому или военному диктату США, десуверенизированные правительства определяют курс доллара в рамках стратегии, навязываемой США в своих интересах.

При построении модели кризиса и его портретировании важно учитывать, что те параметры, которые управляются ФРС непосредственно, откликаются на "команды" сразу же (цена товара). Те же показатели, которые управляются ею косвенно, откликаются на принятие решений с некоторой задержкой. Все это находит подтверждение в анализе экономических показателей разных стран мира, а значит, очерченная схема функционирования финансовой системы является верной.

Итак, перейдем к рассмотрению механизма возникновения мировых циклических финансовых кризисов. Если рассматривать доллар как товар, то поставщик этого товара - Федеральная резервная система США - как любой продавец преследует три цели:

По сути дела мировые финансовые кризисы представляют собой экстренные меры в условиях, когда не удается достичь максимальных показателей по поставленным целям.

Первая фаза - предкризисная. Вторая - сам кризис, и третья фаза - посткризисная. В первой фазе эмитент стремится максимизировать свою доходность. Он наращивает ставку рефинансирования, объемы эмиссии и, в общем, стремится увеличить все доступные его влиянию сомножители доходности, что приводит вследствие перенасыщения рынка к падению курса доллара и снижению финансовой активности и, как следствие, - к падению доходности в целом.

У эмитента и его закулисных бенефициаров возникает задача: повысить спрос, курс доллара и активность, для чего на ниспадающей ветви доходности "организуется" кризис, в виде 1) резкого снижения объемов эмиссии (создается дефицит денежной массы); 2) снижения "по указке" финансовой активности (усиливается дефицит денежного оборота, т.е. снижается эффективная накопленная денежная масса М и, соответственно, Ф); 3) снижается ставка рефинансирования для восстановления спроса на товар-доллар. Собственно, все эти меры и приводят к ситуации кризиса.

Во второй фазе (собственно, фаза кризиса) предпринятые меры дают результат, а именно, начинается рост курса доллара и финансовой активности. Останавливается падение доходности. В третьей, посткризисной фазе, она окончательно восстанавливается, и стандартный кризисный цикл замыкается. Более того, статистика показывает, что доходность в итоге оказывается на уровне, превышающим докризисный показатель.

Проведение статистического анализа 13 кризисов (рис.2) показало, что все кризисы проистекали по изложенной выше модели. Такая закономерность может наблюдаться только тогда, когда действует одна и та же причина кризиса - управляемость. Кроме того, несовпадение конечных точек соответствующих кривых с начальными (рост доходности, о котором мы говорили выше) позволяет утверждать, что клуб бенефициаров и страна-эмитент в итоге получают прибыль от кризисов, то есть, достигают своей интегральной цели.

Помимо данного факта, ответственность ФРС и латентного клуба бенефициаров за организацию мировых кризисов может быть также подтверждена тем, что как показывает статистика, США испытывали ущерб всего в 9% случаев кризиса за период 1960-2010 гг. В случае с Россией этот показатель достигает 67% (1990-2000 гг.). Также весьма показательна статистика мировых кризисов в составлении с собственно американскими рецессиями.

При построении исторической зависимости величины межкризисного периода она получается принципиально разной для внеамериканских мировых кризисов и собственно американских. Кризисы в США происходят все реже, а в мире - все чаще.

И наконец, последнее, но не менее важное. Денежной массой в мире, как выше уже говорилось, могут управлять финансовые мировые организации, объединенные в кланово сплоченную интернациональную сеть. При этом коэффициент клановости (показатель, который отображает долю лиц в руководстве, объединенных существенно значимым для их деятельности признаком - орденское членство, родственность, землячество, национальность) топ-состава ФРС, посчитанный по данным публичных официальных досье, составляет 47%. Для сравнения: для политического истеблишмента России этот коэффициент исторически достигал своих максимумов, но никогда не превышал 35%.

Итак, статистическая феноменология подтверждает гипотезу и объяснительную модель управляемости финансовых кризисов.

Наконец, стоит отдельно остановиться на том, что вышеописанные тренды, а именно, рост уровня доходности и учащение и углубление кризисов связаны напрямую, и эта связь имеет огромное значение в прогностическом плане. Рост доходности приводит к постепенному сближению исходного (предкризисного) уровня и порога устойчивости системы. В какой-то момент трендового роста исходной предкризисной доходности она достигнет порога устойчивости. Этот момент станет моментом возникновения суперкризиса, преодолеть и контролировать который в рамках существующей системы связей будет просто невозможно, и, очевидно, этот кризис покончит с текущей финансовой системой. По авторским подсчетам, этот срыв может произойти в районе 2022 года, а это означает, что мир вступает в период нестабильности, войн, терактов, экономических потрясений.

Остановимся более подробно на механизме управления мировой ликвидностью , поскольку, как мы показали выше, именно он является критически значимым для контроля над финансовой системой. Рубежным событием в функционировании международной финансовой системы явился 1971 год - год отмены золотого долларового стандарта. Начиная с этого момента, доллар оказался не обеспеченными никакими реальными активами, он обеспечивался товарами и услугами, объем которых оценивался все теми же деньгами и вскоре оказался несопоставим с денежной массой.

В итоге финансовая система приобрела все признаки типичной финансовой пирамиды, управляемой ФРС США. Стоимость доллара определяется постоянно генерируемым искусственным спросом на него как на главную мировую резервную валюту. Фактически доллар является "ценной бумагой", опирающейся только на доверие к нему плательщиков, обеспеченное сложной системой политических, психологических, военных, финансовых и организационных мер. Устройство международной финансовой системы обязывает все страны пользоваться долларом в качестве главной резервной валюты, основного платежного средства, обеспечивающего международную торговлю и, что еще более значимо, брать долларовые кредиты, для выплаты процентов по которым, как правило, приходится прибегать к еще большим займам в тех же долларах. Все это в сумме дает ФРС право и возможность неограниченной эмиссии, что создает мировую финансовую пирамиду.

При этом лишняя денежная масса систематически "сбрасывается" на международный товарный рынок в обмен на сырье или переливается в высоко прибыльные сектора финансового рынка. Тем самым начинают надуваться разные "пузыри".

Например, в 1995-2000 гг. деньги шли, прежде всего, в сектор "высоких технологий", что отражает индекс NASDAQ. До 2000 г. рост этого индекса рос почти по экспоненте, а общий объем капитализации составил порядка 10 трлн. долларов. Цена акции многих компаний в сфере информационных технологий увеличивалась ежегодно в десятки раз. Потом вверх пошли ценные бумаги, связанные с ростом цен на недвижимость. Таким образом, сфера приложения спекулятивного капитала может меняться, поскольку стимулирование постоянного роста потребления на внутреннем и внешнем рынке является необходимым условием функционирования мировой финансовой системы.

Другим инструментом поддержания относительной стабильности финансовой пирамиды являются международные кредиты, дающие мощный "сток" ничем не обеспеченной валюты взамен на поставки реальных ценностей — сырья и товаров. При этом ФРС перекладывает большую часть последствий эмиссии долларов на мировую финансовую систему.

Если в математической модели мирового взаимодействия валют рассматривать деньги как инструмент борьбы за доминирование, то мы увидим, что стремление внедрить свою валюту на мировой рынок присутствует всегда, и оно способствует созданию ситуации неустойчивости и суперкризиса как кульминации этой неустойчивости.

Потребность и важность мировых материальных обменов обуславливает необходимость единой обменной валюты. Корень проблем заключается в том, что страны, вступающие в международные товарно-денежные отношения, как и в индивидуальных обменах между людьми, объективно нуждаются в эквиваленте стоимости. Золото и иные ценные материалы в конце концов уступили место валюте в силу недостатков общего объема, физических неудобств оборота и по политическим и экономическим причинам.

Самым опасным обстоятельством в устройстве современной финансовой системы является тот факт, что национальная валюта одного государства, США, превратилась в мировую резервную валюту, эквивалент стоимости в международных обменах. В итоге США превратились в банкира - кредитора, получая за торговлю своей валютой в мире банковскую маржу невероятных размеров.

Переставая различать собственную национальную валюту и мировую, страна-эмитент ввиду отсутствия международного контроля может попросту печатать валюту в неограниченных количествах и приобретать на нее реальные блага.

Мировые финансово-экономические кризисы при этом являются результатом волевых усилий страны-эмитента, нацеленные на восстановление падающей доходности своей системы. Встает принципиальный вопрос: возможно ли создать иные системы мировой резервной валюты? В перспективе, вероятно, да. Но это произойдет в итоге череды силовых попыток, глобальных "воспитательных" кризисов, вероятно, военных конфликтов, глобальных терактов и дестабилизирующих политических событий. Мир входит в эту полосу.

Соответственно, перечисленные начальные условия являются постановкой задачи по переустройству мировых финансов. Все инициативы, которые сегодня наблюдаются в мировом сообществе, так или иначе, должны быть связаны с решением поставленной задачи или ее составных частей.

Именно поэтому выдвигаемые на этапе современного кризиса лидерами G7 или G20 предложения относительно более эффективного контроля эмиссии мировых финансов, производных финансовых инструментов, создания новых мировых финансовых регуляторов, выработки критериев оценки функционирования мировой финансовой системы, т.е. предложения относительно второстепенных вопросов, не способны разрешить проблем, с которыми столкнулось человечество. По сути дела, для действующего клуба бенефициаров подобного рода саммиты и заседания являются лишь способом оттянуть время.

История конфликта эксплуататора и эксплуатируемого на национальном уровне дает человечеству урок: бескровно такие конфликты не разрешаются.

Солидаризация, консолидация и действие-противодействие мира эксплуатируемого являются обязательным условием, и исторической неизбежностью. Мир должен начать консолидацию в отличном от западного альянса ареале.

Когда-то это был СССР, арабский мир, Китай, социалистический лагерь и т.н. Третий мир. На сегодня это, в первую очередь, Китай, Индия, Латинская Америка, по-прежнему арабский мир (несмотря на погром арабской солидарности в ходе инспирированных "революций"), Россия (при условии освобождения от добровольного американоцентризма и неолиберализма). И хотя в настоящий момент признаки такой консолидации могут быть охарактеризованы как не очень явные и решительные, однако, предстоящее десятилетие (2010 - 2020 гг.) будет проходить под знаком указанной консолидации.

Неважно, как назвать новую единую мировую валюту. Например, от слов world и currency ее можно назвать wocur или как-то иначе. Главное, чтобы она не совпадала с любой национальной валютой. Главное, чтобы эмитирующий центр не совпадал с любым национальным центром эмиссии. Этот мировой центр эмиссии, банк кредитования, должен быть симметричными по отношению к любой стране мира. Поэтому органы - регуляторы должны формироваться не на основе взноса-вклада страны, как, например, сейчас делается в МВФ, а на основе принципа одна страна - один голос.

Поскольку такой центр эмиссии и соответствующий банкинг будут приносить доход, который на сегодня потребляют клуб бенефициаров, стоящий за спиной ФРС, и отчасти США, то он должен быть направлен в специальный фонд (аналог МВФ) и также находится под симметричным мировым контролем. Его средства могли бы играть роль общего протобюджета мира для его (мира) социализации, реализации цели перераспределения, помощи бедным странам и, в случаях форс-мажорных обстоятельств покрытия ущерба, нанесенного тем или иным странам.

Достаточно ясно, что США и Запад будут торпедировать такую реконструкцию мировых финансов. Поэтому начать макетировать этот процесс в виде второго параллельного полюса могли бы Китай, Индия, Арабский мир, Россия, СНГ, Латинская Америка.

Насколько реалистичен такой план? На данный момент он, конечно, производен от количества долларовых запасов и ценных бумаг США у государств, от соблазна самим построить аналог нынешней ФРС и монополии доллара или хотя бы региональной монополии собственной валюты. Поэтому путь к принципиально новой системе организации мирровых финансов будет долг и непрост. Ускорять и стимулировать этот процесс будут все новые кризисы, а теория управляемых мировых финансовых кризисов позволяет прогнозировать, что они неизбежны и будут происходить все чаще.

Если говорить о роли России на этом неизбежном пути, то для нее сначала необходима собственная реабилитация из того состояния, которое заставляет отнести современную Россию к сателлиту западного проамериканского альянса, включенного в систему мирового кланового управления. Не стоит подпадать под обаяние политической риторики некоторых современных российских политиков, которые вроде бы пытаются опровергнуть указанный тезис. Риторика очень часто расходится с практикой.

Россия вполне могла бы выйти в мир с предложением, основанным на вышеизложенных идеях. И это предложение было бы сообразно той роли, которая традиционно играла Россия в мире.